подгонял Белку ее беспокойный разум. «Вдруг мне не хватит пищи? Вдруг кто-нибудь найдет мою кладовочку в лесу? Вдруг закончатся самые крупные орехи? А вдруг, а вдруг?..» – вторило эхо в голове у Белки.
Звук от тревожных мыслей становился настолько громким, что кровь начинала давить изнутри и отдавать глухим стуком в голову, глаза, уши. Становилось невыносимо жарко.
Нарастающее эхо в ушах заставляло Белку скакать еще быстрее, хватать и тащить. Вот уже кладовочка полна, и еще одна, а глухой звук в голове, глазах, ушах все громче и громче.
Жизнь шла своим чередом: закат сменялся рассветом, дождь – радугой. Только глухое эхо неизменно становилось все громче: «Надо быстрее, больше, еще больше, прямо сейчас……» И Белка ускорялась.
В одну секунду рыжий хвост, который бесконечно подруливал и помогал Белке во всех ее метаниях и исканиях, вытянулся, замер и стих. Белка рухнула без сил, как будто невидимая веревка сковала все ее тело и заставила лежать неподвижно.
Она могла все видеть и слышать, чувствовать все запахи леса, движение ветерка, ласковое прикосновение солнечных лучей к шубке. И все… И все… Ни бегать, ни скакать, ни хватать, ни тащить, только лежать. Она не могла пошевелиться, как ни старалась, от бессилия из рыжих глаз покатились Белкины слезы.
Одна Саламандра, пробегая мимо, приостановилась и с тревогой посмотрела на нее. Белка не шевелилась. Тогда она залезла ей на грудь и заглянула в открытые глаза.
Солнечный свет, попадая на оболочку глаза, делал глаза Белки необыкновенно янтарного цвета, и они становились бескрайними, как космос, как будто вся Вселенная, живая и подвижная, смотрела на Саламандру, одновременно моргала и плакала горькими слезами.
Лапки Самамандры сами потянулись к мордочке Белки и коснулись пушистых щек.
Когда Саламандра смотрела в янтарные от света глаза Белки, она видела, кроме Вселенной, и другие фигуры, которые по размерам были больше, чем планеты.
Самой большой фигурой был Белкин Страх, он раздувался, как самые большие орехи, при вдохе, при выдохе становился меньше и превращался в маленького мокрого бельчонка, как тот, что испугался грозы в детстве. Это он заставлял Белку бежать быстрее, дышать чаще, чтобы раздуваться и заслонять собой все миры. Страх из Белкиных глаз со страхом посматривал на Саламандру, он тоже боялся, боялся, что его, такого маленького и мокрого, не полюбят, не примут в семью.
Саламандра ласково мысленно обняла его и погладила по голове, из глаз страшного Страха покатились слезы, такие же, как у Белки, янтарные. Тогда Саламандра пообещала, что расскажет Белке, как бережнее к себе относиться. Когда плакал Страх, у Белки переставали течь слезы, и Саламандре стало понятно, что эти два существа – одно целое.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно
