даже судья или сам пострадавший? Может быть, их связывала не только одна и та же внешность, но и один и тот же мозг с одними и теми же мыслями? Думая об этом, Вальтер стал слышать дымный голос Ильи у себя в голове: «Кайся, придурок, это слишком очевидно. Думал спихнуть все на меня, а сам остаться чистым лапушком? Как бы не так, тупоголовый хуй».
Но Вальтер все же позволил спокойствию объять себя. Вряд ли судья поверит Илье – скорее сочтет это громкое заявление за жалкую попытку спасти свое положение. Да и в конце концов, как он собирается это доказать? Если бы видел Вальтера убегающим с узлом, набитым деньгами, то уже давно выдал бы его с потрохами.
– Действительно интересное заявление. Только сможете ли его объяснить?
– По-моему, Давид Львович тупо перепутал меня с ним. Возможно подумал, что я решил замаскироваться пиратской повязкой.
– Да-да-да! – с жаром высказал адвокат, будто наконец-то дождавшись того самого момента для своего "да-да-да".
– Давид Львович, что скажете?
Давид задумчиво почесал подбородок.
– Можно я поближе рассмотрю этого юношу?
– Конечно. Феодосий Гораций, просим Вас встать и подойти к Иванникову Илье.
Что ж, сегодня ему не удастся побыть уверенным в себе. Он встал, глубоко надеясь на то, что никто не слышит бешеных ударов его сердца. За десяток шагов до трибунала Вальтер успел распрощаться с простой и мирной жизнью среди людей. Перед глазами уже всплыла железная решетка, а в ушах зазвенел лязг металлической цепи, прикованной к его ноге.
Он действительно оказался с Ильей точно одного роста. И к сожалению, этот факт нельзя предъявить в его защиту.
Лера впала в молчаливое неистовство. Леон смотрел на него, широко выпучив глаза, на что Вальтер приподнял уголки губ – он стал свидетелем эмоции на его лице. Хотелось бы, чтобы эти двое так и остались его коллегами. Вместе с заведенным Артемом и принцесской Эллой. Но кажется, вскоре ему придется знакомиться с заключенными – такими же злыми ребятами, как Илья. «Печально» – подумал Вальтер, ловя на себе изучающий взгляд судьи и Давида Калинина.
– Хм. Не хотелось бы говорить этого, но возможно, Иванников прав. Правда… я совершенно не помню, как пропускал этого молодого человека. И не помню как вбивал его данные в базе, а такое имя, как Феодосий Гораций я бы точно не забыл!
– Но Вы ведь также не помните, как я крал? – Давид кивнул. – Тогда чего докопались?
– Вы отрицаете свою вину?
– Ну конечно! – хватаясь за осколок надежды, отрезал Вальтер.
Судья устало вздохнул, закрыв вспотевшее лицо ладонями.
В зале стояла невыносимая духота – каждый чувствовал себя запеканкой в духовке. Вальтер держался на ногах только благодаря напряженным нервам. Старался не замечать как кружится голова или плавятся органы. Конечно, свались он в обморок, было бы феерично, но защитить его от приговора это никак не поможет.
– Нет!
