обеда на море?» – «Нет, пошли лучше в дом, я тебе одну штучку покажу». – «Какую штучку?» – «Очень прикольную, только не говори никому…»
Слыша их беспечный смех, Виталий с горечью понял, что его нынешние отношения с Дианой никогда не были такими же естественными, и все, что эту девушку в нем устраивает (пока), – это ненасытный секс. Во время постельных сцен она вела себя как безумная, царапалась, кусалась, стонала и извивалась, плакала и смеялась. Но когда все заканчивалось, она усаживалась в постели и начинала неторопливо расчесывать свои золотые локоны, и при этом на ее холеном лице появлялось то знакомое ему холодно-безразличное выражение: «Как меня все достало… Почему бы тебе не сходить на кухню и не сварить кофе?»
Когда Дмитрий ушел в армию, Диана позвонила Виту буквально на следующий день и сладеньким голоском попросила его помочь ей повесить в комнате книжную полку. Она и раньше, когда они находились в компании, иногда бросала на него оценивающие взгляды, но в этот раз…
«Мой папа ни на что не годен, ему такое доверить нельзя», – сказала она, многозначительно хихикнув. Что ж, Вит знал, что это отчасти правда, поскольку в семье Миляевых парадом командует мать (ее отец даже взял фамилию жены), и он частенько видел папашу Дианы стирающим белье либо заставал за стряпней. Ее мать – деловая, строгая женщина с короткой стрижкой, постоянно ездит на встречи, банкеты, заключает договоры, возле нее всегда вьются поклонники (она генеральный директор нефтяной компании).
Направляясь домой к Диане Миляевой, Вит предполагал, что будет дальше, и не обманулся. Они любили друг друга долго и страстно прямо на ковре в коридоре, и Виту не верилось, что он обладает такой девушкой. В тот момент его ничуть не смущало, что она является подругой Дмитрия, с которым они, в общем-то, дружили с самого детства. Чувство вины пришло позже, но сейчас оно спряталось куда-то глубоко внутрь, будто крохотный зверек, залегающий в зимнюю спячку, и дает о себе знать все реже и реже.
Отношения с Дмитрием у него стали портиться еще до армии. Дима связался с каким-то мотоциклетным клубом и пропадал в нем целыми днями, в их прежней компании он практически перестал появляться. Как-то раз из вежливости Вит проявил интерес к мотоциклам и попросил Дмитрия научить его ездить. В ответ он услышал, что «Днепр» для него слишком тяжелый, лучше учиться на легких мотоциклах. «И вообще, женой и мотоциклом не делятся». Вот так.
Насчет мотоцикла он, пожалуй, и прав… Но вот с женой… Дмитрий не из тех людей, которые с легкостью расстаются с тем, что, по их мнению, принадлежит им. Пусть даже по другую сторону баррикады стоит лучший друг. Поэтому еще все впереди. Хорошо, если у Стропова хватит ума не устраивать выяснения отношений здесь, на море. А в Москве… Виталий считал, что у него хватит красноречия уладить все проблемы мирным путем, без классических разборок.
Они все больше и больше отдалялись друг от друга, и он чувствовал, что та истрепанная ниточка, связывающая их дружбу, постепенно истончавшаяся до толщины пленки
