Глаза Ольги наполнились слезами.
– Ну что ты, все же в порядке, – успокаивал я ее, ласково гладя по голове.
– Ты что, совсем ничего не помнишь? – всхлипнула она.
– Оля… В свое время ты все узнаешь. Главное – мы вернулись.
– Это все из-за аварии, да? – Девушка смотрела мне прямо в глаза.
– В общем, да, – неохотно ответил я, дотронувшись рукой до того места, где была вживлена пластина.
Мы сели на топчан.
– Послушай, – нерешительно начал я. – Я бы не хотел, чтобы о происшедшем знали наши ребята…
– Я ничего им не сказала. – Ольга прильнула ко мне. – Ты помнишь, как ты нес меня на руках?
– На руках? – Я с удивлением уставился на нее. – С чего это?
Ольга рассказала, как мы добрались домой.
Я мгновенно покрылся потом. Как мне это удалось?
– …лицо твое было похоже… на маску, а глаза стали будто стеклянные…
«Знала бы ты, на что было похоже во сне твое лицо», – я невесело улыбнулся.
– Сколько? – спросил я.
– Чего сколько? – Ольга непонимающе посмотрела на меня.
– Сколько я тебя нес? У меня дико болят все мышцы, будто меня через мясорубку прокрутили.
– Ну, точно не знаю. Минут тридцать, наверное. Как твоя рука?
Я посмотрел на порез. Рана уже затянулась и покрылась коркой, но все равно еще болела.
– В норме.
Ольга внимательно смотрела на меня.
– С тобой все в порядке?
– В настоящий момент да.
– Пойдем умоемся, ребята ужин приготовили.
Я поднялся с кровати и увидел, что перепачкал все покрывало.
– Дима?
– Я за него. – Я стал стаскивать с себя майку.
– А я знаю, о чем ты думал там, в болоте. – Глаза Ольги заблестели. Они сияли той же голубизной, как умытое ливнем небо.
(Секс, грязный, грубый секс.)
– Знаешь, и хорошо, – отрубил я, чувствуя, что краснею.
(Ты любишь, любишь?)
Я взял мыло и полотенце, вспомнив свои ощущения. От воспоминаний по моему телу прошла дрожь.
– Пойдем после ужина на море?
(Ты когда-нибудь занимался этим в воде?..)
Я вздрогнул, чуть не выронив мыло. Колючий холодок пробежал по спине. Внимательно посмотрел на Ольгу. Она призывно и многообещающе улыбнулась.
– Нет, – поспешно ответил я, пожалуй, слишком поспешно. Брови Ольги удивленно взметнулись вверх.
– Уже поздно, да и рука разболелась, – сконфуженно сказал я и торопливо вышел наружу.
Умывшись, я подошел к костру и сразу поймал затравленный взгляд Дианы. С запада, где начало темнеть небо, уже доносились первые раскаты грома. Солнце окрашивало края надвигающихся туч в ослепительно-желтые тона и светило в случайные просветы, словно блестел чистейший топаз.
