магазинами «Дружба» и «Юбилейный», сохранившими свои названия спустя десятилетия. В городе, протянувшемся вдоль Днепра всего на семь километров, а в ширину не превышавшем двух-трех, Площадь занимала самое удобное и стратегическое положение: Советская – центральная улица города – рядом, до реки и пляжа минут 10-15 ходьбы, до вокзала – 20, до центрального рынка – 15, все близко.
Именно там мои родители в год моего шестилетия получили небольшую двухкомнатную квартиру на втором этаже шестиподъездного дома. Получили – тогда в Советском Союзе квартиры в новых многоэтажках не покупали, а получали, как работники того или иного производства. Там у меня впервые появилась своя комната. Наши три окна выходили на юго-восток на улицу Комсомольскую, тогда еще не асфальтированную, за которой простирался вездесущий частный сектор.
Я был единственным ребенком, и львиную долю своего времени я проводил один, моя комната и вообще родительская квартира была каким-то отдельным миром, что касается игр и времяпрепровождения. Даже становясь старше и чаще общаясь с соседскими ребятами, я все равно вел некую параллельную жизнь, где я играл один, и где все было замешано на воображении. Это началось еще с детсадовского возраста и плавно перетекло в школьное время.
Чаще всего я играл в свой напольный или «накроватный» – аналог настольного – хоккей или футбол. Воротами в хоккее обычно бывали ролики на четырех колесиках, которые я ставил боком по «краям площадки». Я брал пальцами счетную палочку – клюшку, а игроками были мои руки, причем в команде было по несколько игроков, которые передавали друг другу шайбу-пуговицу в те места, где должны были по идее находится партнеры (которые, конечно же, непрестанно перемещались), и которые моментально заполняла моя руку с «клюшкой», чтобы дать новый – очередной пас. Так я и гонял пуговицу, сгорбившись, сидя на коленках, причем у меня «игроки» сталкивались, делали проходы, обводя «соперников», бросали «шайбу» с разных дистанций и вскидывали «клюшки» кверху, когда «шайба» попадала в ворота. Чуть позже у меня появились игрушечные хоккейные ворота, очень похожие на настоящие, и мне особенно нравилось забрасывать туда шайбы. Даже спустя годы моя мама удивлялась, с каким азартом я играл в подобные игры, и как вообще такое могло прийти в голову.
С «футболом» дело обстояло сложнее. «Мяч» – деревянный крашеный шарик – не мог так произвольно перемещаться, как пуговица, он укатывался не пойми куда, и здесь я использовал руки, дабы показать куда полетел мяч после удара. Естественно, подобная трудность лишала футбол той легкой прелести, которая была присуща моему хоккею. Футболистами обычно бывали оловянные солдатики, причем каждая фигурка чаще всего символизировала какой-то клуб, как отечественный, так и зарубежный. Да и игра шла обычно в одни ворота, ибо с двумя было неудобно. Воротами постоянно был положенный плашмя, распахнутый и пустой прямоугольный сундучок из кожзаменителя, в который я складывал свои мелкие игрушки. Он напоминал мне ворота
