желанны… Неужели завтра я увижу Ксению?.. Нет, что ни говори, а Александра – человек… Ее великодушие подавляет… Но как же мне быть? Бросить Ксению? Нет, это невозможно. Эх, хорошо бы уехать с ними в высокогорный аул или уйти в тайгу или в пустыню… Как бы хорошо мы там жили! Быть или не быть – разве это вопрос?.. Как быть? – вот вопрос так вопрос».
А Александра тем временем была на месте своей основной работы на кафедре Папикова. Сам он куда-то уехал, и они сидели в кабинете вдвоем с его женой Наташей. Занятия в институте к тому времени закончились, в гулких весь день коридорах стояла тишина, преподаватели разошлись кто куда.
– Саша, что случилось? – спросила через некоторое время Наталья. – Ты сама не своя.
– Пока ничего, – отвечала Александра, – а случится ли, бог весть… Слушай, а к концу второй недели беременности, к началу третьей могут появиться такие признаки, как тошнота, охота солененького?
– Кто его знает, – смущенно ответила бездетная Наталья, – я, дура, аборты делала, а как оно все протекало, не помню.
– До войны?
– И до войны.
– Понятно.
– По науке, Саша, к концу второй недели рановато. А там кто его знает. На то и существуют правила, чтобы допускать исключения. Ты не по адресу обратилась, солнышко.
– Ладно, время покажет.
– Может, чайку попьем? – спросила Наталья.
– Давай. Чаек от всех заморочек первое лекарство, – усмехнулась Александра, – иди кипяточку принеси с первого этажа.
– А заварка у нас есть, Саш?
– Есть. И чай краснодарский, и мята, и душица. Сейчас я скомбинирую – будет первый сорт. Даже сахар есть.
– Ладно – Наталья вышла за дверь с зеленым эмалированным чайником, а Александра принялась насыпать в заварной фарфоровый чайничек заварку; в кабинете приятно запахло мятой и душицей. Волей-неволей ей вспомнилась поездка в поселок на розыски Адама, как сидели они с Ксенией на теплом крыльце ее домика, как свежо пахло мокрыми полами, которые только что окатила хозяйка ведром воды, какая теплая была ночь, как сияли звезды над кособокими домишками поселка, как отчаянно прокричал зарезанный филином заяц.
Чаю попили с удовольствием, а тут и Александр Суренович подоспел. Ему тоже понравился чай с травами из Ксениного поселка.
– А ты чего нос повесила? – по-отечески тепло спросил Папиков Александру. – По-моему, все хорошо. Он скоро поправится, и будем работать. Я переговорил с ректором, он не возражает.
– Да, все хорошо, – безучастно отвечала Александра, думавшая только о том, как она завтра приведет к Адаму Ксению.
– В душу к тебе лезть не буду, – миролюбиво сказал Папиков, понявший со всей определенностью, что Александре есть что скрывать и она пока не готова ни с кем делиться своими горестями.
– Я пойду, мне еще к нему
