Да – адвокат, да – весьма приличный, но при этом без крепкого внутреннего стержня. Не червяк, однако и не лев, который будет драться до конца. И я смогу такого расколоть, только нужно время, а с ним плохо, совсем плохо. В паре с Чиллом Харвест сумеет продержаться дольше, надо было их разделить.
А еще я прекрасно помнил, что заварушка началась сразу после того, как я показал ему фотографию Жасмин. Только, увы, чувства к делу не подошьешь. И даже показания магодетектора неубедительны.
При виде меня адвокат нашел в себе силы улыбнуться:
– Рад вас увидеть, лейтенант.
– Жаль, не могу ответить вам тем же.
– Звучит грубо.
– А я не собираюсь играть с вами в любезности. От вашей искренности зависит многое. Возможно, человеческая жизнь.
Чилл хотел что-то сказать, но адвокат знаком велел ему замолкнуть.
– Мы всегда открыты для диалога.
– Меня не интересует, откуда у вас наркота. Я уже понял, что вы отопретесь, понятна ваша защитная тактика. Будете валить на членов коммуны.
Харвест улыбнулся:
– Мы с клиентом законопослушные граждане. Не святые, конечно, но всегда стараемся держаться в определенных юридических рамках. Мне очень жаль, что произошло недоразумение с охраной. Понадеялись на хорошую репутацию этой компании, но она подвела нас. Впредь будем разборчивей при заключении нового контракта.
– От действий вашей охраны погиб полицейский.
Адвокат странно улыбнулся:
– Лейтенант, будем честны: погиб один из уродцев, которыми Гнойник кишмя кишит, как и положено этой клоаке. Давайте не станем лить фальшивые слезы. Этот сержант никогда не был человеком, ваше начальство уже забыло о нем.
Он не чувствовал, как переступает невидимую границу. Я приготовился размазать его по стене. Еще одно слово… Только одно! Не подведи меня, Харвест! Плевать, что ты, чернильная душонка, адвокат-крючкотвор! Плевать на последствия! Я выбью из тебя всю пыль, использую как боксерскую грушу, переломаю все кости… Дай мне повод!
Видимо, актера из меня не получилось. Адвокат сумел прочитать что-то на моем лице и потому благоразумно заткнулся. Жаль, кулаки чесались немилосердно!
На сцену выступил Чилл. Он пустил в ход прежнее обаяние, не учтя простой вещи: с некоторых пор все его потуги лишь усиливали мое отвращение.
– Мистер Харвест слегка погорячился. На самом деле мы глубоко сожалеем о гибели сержанта Кингсли. Он неоднократно бывал у нас в коммуне, где встречал самый теплый прием.
– Но это не помешало с ним разделаться…
– Видит Бог, моей вины в том нет. Произошла нелепая случайность. Как порядочный человек, я готов компенсировать семье сержанта все возможные расходы. И да, я прекрасно понимаю, что Кингсли этим не вернешь.
– К тому же, – у Харвеста снова прорезался голос, о чем он не преминул сообщить, –
