на огонь и молчали. Было тепло. По дому разливался сладкий запах спелой дыни.
– Знаешь.., – снова начала я, но Хозяин меня перебил:
– Ты никогда не задумывалась над тем, где живет тишина?
Я вопросительно посмотрела на него, ожидая продолжения, но Хозяин замолчал надолго. И под его молчание и мягкое потрескивание дров в камине я незаметно для себя задремала…
***
Давным-давно в старом заброшенном доме жила Тишина. Никто уже и не помнил, откуда она пришла и когда появилась – всегда. Тишина была немногословна, тихозвучна и часто некстати. Иногда она любила надевать нелепые платья кричащих тонов и очень обижалась, если её, даже в таких ярких нарядах игнорировали. А еще её боялись, зная, что она бывает зловещей и невыносимо тяжелой. Подруг у Тишины не было, возлюбленного тоже – так, случайные взгляды прохожих и недоумение шумных детей. Мало кто замечал Тишину, почти никто не обращал на нее внимание.
Однажды про старый заброшенный дом вспомнили. Приехали молодые хозяева, затеяли ремонт – и Тишина ушла. Пока было лето, она пряталась в рассветных сумерках и вечерних туманах. С наступлением осени беззвучно перебралась в хвойный лес, и иногда её тень видели на скованной тонким льдом речке. Приближалась зима, а с ней и синий звенящий холод. И Тишина решила вернуться. В нерешительности она долго стояла под окнами, где горел веселый оранжевый свет, и вслушивалась в голоса людей, а с наступлением полной темноты незаметно проникла в дом.
В доме было тепло и уютно. Шёпотом босых ног Тишина ходила по комнатам, ища место, где бы она никого не потревожила и могла остаться незамеченной. Её внимание привлекло черное пианино с двумя бронзовыми подсвечниками. Тишина скользнула под покрытую старым немецким лаком крышку инструмента и заснула на потертом фетре неподвижных молоточков.
Проснулась она от мягкого покачивания: словно глубинные течения далекого моря плавно перекатывали разбросанные по дну жемчужины; будто тонкая органза занавесок колыхалась от по-юношески пылких и неумелых объятий майского ветра; точно крылья легкомысленного мотылька дрожали в такт последним вибрациям догорающей свечи.
И звучала музыка, долгая, как наматывающаяся на веретено нить, протяжная музыка. Тишина лежала на потертом фетре вздымающихся молоточков и пропускала сквозь себя незнакомое ранее Счастье.
А потом наступила тишина. Она заполняла собой всё пространство комнаты, окутывая сверкающей дымкой предметы, людей, время.
– Счастье, – шепотом произнес женский голос.
– Тс-с, – почти беззвучно ответил мужской, – не вспугни: Счастье любит Тишину.
Вторая сказка Снежа
ОХОТА НА КОРОЛЯ*
– Ты же играешь в шахматы?
Хозяин Обратного склона рукой опытного полководца расставлял на черно-белых квадратах две непримиримые веками армии.
– Ну как играю, – азартно отозвалась я, – фигуры двигаю.
– Гостье – право первого хода, – и Хозяин развернул
