теме Ridero
Восход
солнце взвилось этим утром,
словно огненный цветок,
в небе пасмурном и мутном
виден каждый лепесток.
солнце в облаках парило
и искрилось, и рвалось,
ослепило, растопило
и прожгло меня насквозь…
или только тень меня?
не понять в начале дня.
Наваждение
мне снились тихие слова
из тех, что мы не дошептали,
а ты не снилась, с Рождества
черты мне сниться перестали.
я всё забыл: твоё лицо
и цвет волос твоих, и руки,
и сладость губ, в конце концов…
ушла, исчезла боль разлуки.
но днём сегодня заскучал,
устав от городского шума.
я взял и сон переписал,
и в нём твой образ вновь придумал.
Минувшее
бьются волны о скалы, корчатся,
и разорвана в клочья луна,
а помочь ей совсем не хочется,
да и помощь уже не нужна.
все легенды забыты и спрятаны,
быль на твёрдых ногах у руля.
и ругается небо раскатами,
и покорно внимает земля.
Слякоть в январе
не зови на улицу,
я уже там был —
мокрый снег балуется
из последних сил
и уставший падает
крошевом на грязь,
эта грязь не радует,
как не приукрась.
на столбе обветренном
не горит фонарь,
слишком безответственно
поступил январь.
не зови, не выйду я,
не ходи сама.
пусть вернётся прежняя —
русская зима!
Бунтарь
Вдоль витрин плетётся кто-то
в белом кожаном плаще
и с заметной неохотой
тащит два тюка вещей.
Небо замерло на склоне,
будто стылая вода,
и куда-то ветер гонит
облака – кусочки льда.
На витринах белой краской
этот кто-то написал:
«ОСТОРОЖНО!
ЖИЗНЬ – НЕ СКАЗКА!»,
а зачем – не знает сам.
Легкомысленно, беспечно
он взобрался на карниз
и слова кидает в вечность.
И в прохожих —
сверху вниз.
За барной стойкой
налей мне виски безо льда,
да не тушуйся, не в кредит,
а то во мне одна вода,
она ведь, знаешь, не горит.
давай ещё один, со льдом,
давай, посмотрим, как пойдёт,
здесь хорошо, а там —дурдом,
поверь, никто меня не ждёт.
и там жара, жара вокруг,
там люди сохнут на корню…
подай мне облако, мой друг!
почём здесь облако в меню?
Элита
ты можешь обвинять,
что толком не пытался,
что не хотел, не смог
преодолеть пролёт,
куда мне до тебя —
ведь ты другого класса,
где множество нолей,
где слава и почёт.
и это не Ван Гог,
не По, не Модильяни,
которым за талант
досталась нищета.
