подумал Вольдемар, передразнивая Нору, и посмотрел на юного Анатолия Вольдемаровича Сгущёнкина. Тот сладко зевнул.
Кровать в углу, сумка под ней, тумбочка слева от подушки. На одеяле дремлет ребёнок.
– Покормить бы его надо. Может молоко греться поставить? – суетливо спросила Кудя. Её сердце не могло выдержать затянувшейся паузы.
– Пора, пора сыночка кормить, – устало вздохнув, согласился Вольдемар и поплёлся к тумбочке, в которой уже разместил все вещи сына.
Глава 4
Правила игры и редисовая ферма
Новое место жительства безжалостно диктовало Вольдемару Сгущёнкину свои правила игры: от любимой работы в магазине музыкальных инструментов пришлось отказаться, ведь дорога из привычных сорока минут превратилась в четыре часа сорок минут в один конец. Посчитав на пальцах общую цену дороги за месяц, Вольдемар осознал, что оставляя в кассах автобусов и поездов всю свою зарплату, будет ещё должен.
Оказавшись без работы, Вольдемар нашёл применение своим обширным талантам: он, посредством незаконного, так называемого рейдерского, захвата территорий, обработал порядка шести соток и, обустроив грядки, стал выращивать зелень и редис. На редис начинающий фермер возлагал особенно сладкие надежды – редис казался ему ходовым товаром. Да что там казался – Сгущёнкин был уверен, что редис будет пользоваться высоким спросом, возможно даже какое-нибудь кафе при железнодорожной станции даст ему частный заказ и… Сгущёнкин радовал себя обширными перспективами и надеждой, звенящей монетами. (Семена редиса подогнала за умеренную цену сердобольная Кудя).
Проплатив из скромных сбережений второй месяц квартплаты, Сгущёнкин перешёл на одноразовое питание и сел на геркулесовую диету.
Он, безусловно, страдал, но упругие ростки редиса обещали перспективу счастливого будущего. Несмотря на все лишения, Вольдемар выделил средства на полноценное питание сына: молоко, детские смеси, витамины (всё это он закупил в магазине у железнодорожной станции). Правда, от такой роскоши, как памперсы, – пришлось отказаться.
Днём Вольдемара можно было застать ковыряющимся в грядках, или стирающим бельё в алюминиевом тазике на одной из трёх ступеней крыльца. Часто рядом с ним садился розовоголовый сосед или приятная полная соседка, и они говорили о том о сём, в сущности ни о чём, хотя эти разговоры и помогали отвести душу.
Ежедневно Вольдемар звонил супруге. Та была недоступна. Он нервничал, но надежды не терял. Так что без дела он не сидел. Вечерами Вольдемар гонял чаи со словоохотливой Кудей, которая между делом не забывала упомянуть, что нужно своевременно платить за квартиру, так как именно она – ответственный квартиросъёмщик, и ей проблемы – не нужны. В этих беседах Сгущёнкин и узнал, что владеет не комнатой и даже не половиной комнаты, а ровно одной четвертью. Да и, собственно, владеет не он, а супруга. Ещё четверть принадлежит
