сквозь смех, с трудом спрашивала его девушка. – Так, правда, было? Ты не привираешь?
– Вот те крест! – истово изображал крёстное знамение материалист Подлужный. – Так и было. Это был мой триумф. И три представления прошли как по маслу. А на четвёртый раз я и решил проявить творческий подход, которому меня учила мама. Надо отметить, что на последнее выступление Беспятых заявился один толстый дядька. Он уселся в первом ряду и на протяжении всего второго отделения всем своим видом демонстрировал, что Беспятых – мошенник. Что дело нечисто: невозможно то, что делает этот необычайный человек. Потому, когда этот маловер под занавес в очередной раз принялся гримасничать, я, выхватив гирю из-под Беспятых, но не утащил её за кулисы, как было задумано по сценарию… А взял, да и швырнул её в толстого кривляку!
– Ой! – от неожиданного финала вскрикнула Серебрякова.
– Вот и тот дядька тоже сказал: «Ой!», – озорно хихикнул рассказчик. – Точнее, завопил не своим голосом. А видела бы ты, что творилось в зале! Кстати, на сиденье дядьки потом обнаружили большое мокрое пятно…
И Алексей с Татьяной долго хохотали.
Успокоившись, девушка снова взяла избранника под руку, прильнула к нему и, поймав ритм его шагов, нерешительно спросила:
– А вот, Алёшенька… Я никогда тебя об этом не спрашивала…
– Не спрашивала, так спроси, – подбодрил её любимый, уловив неуверенность. – Что ещё за сантименты?
– А вот твой папа… Он какой был? На него ты чем похож?
– На него…, – задумался Подлужный. – Он был человек слова. Очень решительный и упорный. В том числе в последние минуты жизни. Я могу прямо сейчас поведать горький факт нашей семейной биографии, но… это омрачит твоё такое безоблачное настроение.
– О чём ты говоришь, милый, – уже не имела права отступить Татьяна. – Разве может сравниться с этим моё настроение.
– Что ж. Изволь. Только настройся на минорный лад. Грустная история, в которой точку поставила именно прокуратура.
– Да-да, – от волнения вцепилась в Подлужного Серебрякова.
– Я тогда учился в восьмом классе, – в повествовательной интонации заговорил Алексей, и голос его зазвучал глухо, – а батя работал главным инженером СМУ. Он выбился из самых низов, из простой рабочей семьи. Был справедливым и горой стоял за работяг…
В сентябре той приснопамятной осени Николай Андреевич Подлужный поехал в пригородный совхоз «Ильский». В совхозе их организация строила животноводческий комплекс. Он проезжал на «УАЗике» мимо молочно-товарной фермы, когда наперерез машине, практически под колёса, бросился какой-то бесшабашный мальчишка. Водитель чудом затормозил в последний момент.
– Какого рожна! Придурок! – заорал он на сорванца, открывая дверцу автомобиля, и осёкся.
Лицо мальчишки заливали слёзы,
