порог ее кабинета. – Не могла сразу с Коганом связаться?
Помощница в ответ нервно закатывает глаза.
– Дан где? – интересуюсь у нее.
– Без понятия.
– Документы по сделкам в кабинет занеси. И кофе организуй.
– Кофе? После предынфарктного состояния и реанимации?
– Кофе. Сделай, – повторяю я, выделяя каждое слово, и ухожу в свой кабинет.
Погружаюсь в отчеты и охреневаю от того, сколько всего произошло за тот промежуток времени, пока я забил хер на работу и занимался не пойми чем.
Взяв телефон, набираю Дана.
– Есть идеи, кто мог это сделать?
– Заказчика трудно будет найти. А вот исполнителя – легко, – усмехается он.
Не понимаю, что в этом веселого.
– Займись тогда. И заодно найди мне ту девчонку из бара.
– Которая не дала тебе отойти на тот свет? – продолжает посмеиваться Дан.
– Ее самую.
– Я уже подсуетился и кое-что на нее нарыл. Лови. – Слышно, как он затягивается сигаретой.
Я открываю почту и, прочитав две верхние строчки, с грохотом ставлю чашку с кофе на стол.
– Ни хрена себе! И где сейчас это чудо находится?
– Там, где и положено. В тюрьме. В расход ее пустят за такие деньги.
Медлю, постукивая ручкой по столу.
– Уточни по своим каналам, целка она или нет.
– Зачем тебе это? Постой… Хочешь ее себе, чтобы самому на ней отыграться?
– Угадал. – Я комкаю лист бумаги с отчетом по счетам. – Хочу, и еще как.
6 глава
Я поднимаю голову и в сотый раз осматриваю обшарпанную стену перед собой, трясясь от холода. У меня отобрали все вещи, даже теплый джемпер, а саму обыскали до трусов и поместили в одиночный изолятор. С тех пор про мое существование будто забыли. По идее, должно ведь быть по-другому, когда обвиняют в мошенничестве в особо крупном размере? Признания нужно выбивать, по допросам таскать, возможно, даже пытать. Но ничего этого не происходит. И я не знаю, плохо это или хорошо.
Поджав колени к груди и свернувшись калачиком на узкой кровати, закрываю глаза и дрожу всем телом. Мне страшно и холодно. Похожие чувства я однажды уже испытывала, но вспоминать об этом в такой момент – ни к чему. Лишь хуже себе сделать, а я и так держусь на волоске.
Лежу минуту, вторую, а потом меня просто выключает. Похоже, организм устал находиться в постоянном стрессе, как и я устала от мучительной неопределенности.
Подрываюсь на месте, словно по щелчку, услышав, как дверь в камеру открывается. Часто-часто моргаю, привыкая к неестественной темноте.
Иногда приходилось засиживаться за компом допоздна, не видеть солнца, да вообще ничего не видеть, кроме монитора перед глазами, но тогда я была на свободе и в любой момент могла куда-то пойти. А сейчас будто жизни лишили, поделив ее на до и после. Если суд вынесет суровый приговор и я на несколько лет останусь в
