рассеянно чмокнула меня в ответ и снова уставилась в экран телевизора, делая вид, что все нормально. Она всегда делала такой вид, когда я приходила к ним в гости, а отчим напивался до беспамятства и громил дом, начиная со срывания штор в спальне и заканчивая распусканием рук.
– Мам? – я присела на край дивана, отбирая у нее пульт и выключая телевизор.
– Тэс, – она судорожно вздохнула, сдерживая слезы, – не начинай. У твоего отца непростой период в жизни, ты же знаешь. Проблемы с работой…
Я промолчала. Сверху донесся звон бьющегося стекла. Это не мой отец, они с матерью познакомились, когда мне исполнилось четыре года. Ричард Харрис – верховный маг, обладатель первого резерва и один из представителей власти города. Влиятельный, богатый и невозможно красивый – таким его считала мама. Для меня и для Филиппа он же был просто садистом, который лупил нас все детство. Брата за любые провалы в учебе, а меня за врожденный уровень магии, который не дотягивал до общепринятой нормы – до десятого резерва, обвиняя при этом мать, что она родила отброса общества.
На втором этаже раздался ор:
– Какого хрена ты перевесила мою рубашку? Я же сказал не трогать! НЕ ТРОГАТЬ!
Мама вздрогнула.
– А я выплатила кредит за квартиру! Теперь это моя законная собственность, – гордо и как можно бодрее объявила я, пытаясь заглушить топот сверху.
– Тэс, ты у меня такая умная девочка, самая умная девочка на всем этом свете! – Мама всхлипнула, но, скорее всего, ее тронули не мои слова, а слова Ричарда. – Филипп сказал, что тебе повысили зарплату? Ты теперь преподаешь сразу в трех классах?
– Где мои штаны, Аманда?! – снова звук бьющегося стекла. А мы только на прошлой неделе заменили окна… – Аманда?!
Я схватила мать за руку, не давая ей подняться.
– Мама! – я строго посмотрела ей в глаза. – Хватит. Он ведет себя как последний козел, а ты ему все прощаешь. Если так продолжится и дальше, он свернет тебе шею, а затем и мне, и Филиппу.
Может, Ричард когда-то и был любящим семьянином, но я этого не помню. В моих воспоминаниях о детстве присутствуют лишь унижения и бесконечная ругань.
– Тэс… – родительница покачала головой. – В любой семье бывают склоки, как ты не понимаешь. Сейчас просто такой период. Мы должны его пережить. Ричард успокоится, нужно лишь немного времени, и все вскоре вернется на свои круги.
Я судорожно вздохнула, рассматривая ее пожелтевший синяк под глазом и еще один кровоподтек на руке. Филипп давно уехал из семьи, сбросив с себя всю ответственность за мать и за меня. Это в его стиле – бояться решать сложные проблемы. А вот мне пришлось остаться. Я несколько лет уговаривала мать уйти от Ричарда, даже квартиру для этого купила, влезла в непосильные долги, но купила, а она все равно осталась с ним. Я неоднократно пробовала заявить на отчима в конгресс, общалась со стражами, но он верховный маг, а я учительница начальных классов, практически
