не могут ее поколебать». Кемаль старался вскрыть систематические пороки турецкой армии, проявившиеся в ходе последних войн. Прежде всего это относилось к проблемам снабжения и неумению наладить работу штабов. Кемаль был весьма критически настроен по отношению к турецкому военному руководству. Он также указал на плохую тактическую подготовку и незнание основ военной теории большинством турецких офицеров. Кемаль понимал, что новая большая война не за горами, и очень опасался, что она может оказаться для Османской империи последней войной.
Характер Кемаля был нервным, импульсивным и даже мрачным, что, однако, не мешало сближению с женщинами. В Софии он стал фаворитом Раши Петровой, устроительницы царских приемов. Однажды вечером он познакомился на бале-маскараде с Димитрианой Ковачевой, или попросту Мити, – дочерью военного министра Болгарии. Всю ночь они танцевали и беседовали. Вскоре Кемаль стал своим в доме Ковачевых, где часто говорили по-турецки. Ему разрешили совершать с Мити загородные прогулки. А в Турции того времени девушке из приличной семьи ни за что бы не позволили гулять с молодым мужчиной без присмотра родителей.
Кемаль, забывший об осторожности, требуемой от военного атташе, даже просил руки Мити у ее отца, военного министра. Генерал Ковачев отказал Кемалю: он не мог позволить любимой дочери покинуть родину и не скрывал, что его волнует, как Мити стала бы жить в Турции, которая для болгар оставалась историческим и потенциальным врагом.
Мити вполне соответствовала идеалу Кемаля о европейской невесте, но мешало то, что она была православная христианка. Он посоветовался с другом Фетхи, который ухаживал за дочерью генерала Рачо Петрова. У турецкого посла возникла та же проблема. Когда речь зашла о свадьбе, генерал Петров заявил: «Я скорее позволю отрубить себе голову, чем выдам дочь за турка».
Генерал Ковачев говорил Кемалю примерно то же самое, и вопрос о браке отпал. Генерал Ковачев отказался посетить бал в оттоманском посольстве, чтобы его дочь лишний раз не попалась на глаза Кемалю.
За несколько недель до начала Первой мировой войны Кемаль признался одному из болгарских друзей: «Турки – замечательная нация. Но им необходимо современное образование… Необходимо освободиться от восточного влияния, давящего на общество и отдельные личности. Но чтобы изменить турецкий народ, требуются серьезные реформы».
Начало Первой мировой войны
Хотя Турция имела союзный договор с Германией, в Первой мировой войне она сначала провозгласила нейтралитет и вступила в войну только в начале ноября 1914 года. Кемаль в переписке со своими друзьями в Генеральном штабе в Стамбуле выражал сомнения в том, что Германии удастся выиграть войну. Неясны ему были и военные цели правящего триумвирата. По мере мобилизации и развертывания турецкой армии он в Софии проявлял все большее нетерпение и стремился попасть в действующую армию.
Уже
