для жертвоприношения козел сбежал. Его охраняли в саду Иерусалимского Храма двое слуг и, когда, привлеченные шумом, доносящимся от Храма, они отправились посмотреть, что происходит, козел перегрыз веревку, которой был привязан, и исчез. Пришлось искать другого козла.
Глава 4
Теперь же движемся мы на север Иудеи, в провинцию Ха-Галиль, или Галилею, но не в северную ее часть, украшенную горными пиками и ущельями, а в Нижнюю Галилею, где горы не столь высоки и где стоит город Назарет. Здесь, в Назарете, жил крепкий еще мужчина средних лет, не отмеченный ни чувством юмора, ни особо развитым воображением, но, вне всякого сомнения, добрый человек, которого звали Иосиф. Был он плотником. Среди полезных и красивых вещей, которые Иосиф создавал, были деревянные плуги, и некоторые из них, как говорят люди, используются по сей день, но, как правило, он изготавливал все, о чем ни попроси, – стол, табурет, шкаф, аналой, хомут, трость. Умел он сделать даже шкатулку для украшений и прочих драгоценностей со встроенным в крышку тайным запором, секрет изготовления которого он выведал у какого-то персидского мастера. В те времена, о которых я рассказываю, имел он двух юных учеников, которых звали Иаков и Иоанн. И вот однажды Иаков, утомленный пилой и тесалом, заявил, что более всего на свете хотел бы стать великим царем или каким-нибудь иным знатным человеком и целыми днями ничего не делать, а лишь есть медовые леденцы да запивать их шербетом из драгоценного кубка, на что Иосиф, повернувшись к нему, сказал:
– Ну что ж, подобным образом ведут себя новые цари, вроде Ирода Великого. Ничего не делают, а только наливаются жиром, да так, что неспособны уже предаться главному для себя развлечению – бить плеткой рабов. Но истинные цари Израиля были не таковы. Они владели ремеслом, работали так же, как работаем мы, а то и больше. Для вас же все это пока игра, но вы научитесь, дайте лишь время! Разве царь Давид не пас овец? А я? Я ведь из рода Давидова, но я горжусь тем, что я – плотник. И вам, юноши, надлежит со временем научиться этой гордости. Руки ваши затвердеют – не то что мягкие и пухлые ручонки знати! Они познают все породы дерева и способы, которыми можно придать дереву любые формы. И думать забудьте, мои мальчики, о вещах, которые кому-то покажутся приятными, – о том, чтобы, жеманно пощелкивая холеными пальчиками, что-нибудь покупать и продавать в галантерейных лавках Иерусалима, пропахших нежным мылом. Нет более приятного запаха, чем запах кедрового дерева! Вот в чем суть истинной жизни, и вам нужно об этом знать – так же хорошо, как об этом знаю я.
Сказав это, Иосиф извлек из шкафа аккуратно обработанные куски дерева с заранее выпиленными шипами и пазами, чтобы показать юношам, как плотники скрепляют доски в единое сложное целое, и долго наставлял их – как расклинивать дерево, врезать шип, как делать рифленый стык. Отлично, мальчики, бормотал учитель. А здесь нужно совсем по-другому, здесь – врубка шипом в гнезде, тупица! Вот, теперь хорошо!
В мастерской, освещенной через открытую дверь,
