только пускает иногда басом, и то крайне тихо: – Хе-хе.
Меморандумы, депеши и проекты лежат в портфелях.
Только после стола французский посол расскажет анекдот и незаметно перейдет к туркам.
Дамы оживятся, образуют свой капризный кружок, с секретами, и будут шутливо грозить дипломатам.
Потом все затихнет. Дипломаты уведут на ночное заклание своих то живых и любезных, то сдержанных жен.
Последним уйдет незаметный лекарь, имевший интересную беседу с вице-канцлером по поводу ост-индских интересов.
Только ночью, близоруко натолкнувшись на исписанный мелом карточный стол, карлик вспомнит, что он член секретного комитета, и вспомнит, что ему надлежит иметь там завтра мнение:
1) что предполагалось;
2) что есть;
3) что ныне хорошо;
4) что оставить нельзя.
Предполагалось, что он знает, что есть и что ныне хорошо. Сила его была в том, что он и понятия об этом не имел.
Ныне хорошо заснуть и не слушать жены.
Ночью карлик проснется и вспомнит о странном проекте необыкновенного коллежского советника.
От этого проекта останется сахарный тростник, le roseau pensant, да какое-то предостережение английского лекаря, да туманное помышление о герцоге Веллингтоне и генерале Паскевиче, которого было бы не дурно…
– Что – не дурно?
Что такое вице-канцлер, каковы его обязанности? Он повернется на другой бок и с тоской увидит крепкий нос жены. И уснет. Это предполагалось. Это есть. Это ныне хорошо.
17
Сашка спал в грузинском чекмене на диване. Грибоедов зажег все свечи, стащил его за ноги. Он поглядел в бессмысленные глаза, расхохотался и вдруг обнял его.
– Сашка, друг.
Он тормошил его, щекотал. Потом сказал:
– Пляши, франт-собака! Сашка стоял и качался.
– Пляши, говорят тебе!
Тогда Сашка сделал ручкой, потоптался на месте, покружился разок и проснулся.
– Зови из соседнего нумера английского доктора.
Когда лекарь пришел, на столе были уставлены в ряд бутылки и Сашка в грузинском чекмене, снять который Грибоедов ему не позволил, хлопотал с салфеткою в руках. Ему помогал нумерной.
– Значит, вы говорите, что Алаяр-хан меня растерзает, – говорил Грибоедов.
Англичанин пожимал плечами.
– Выпьем за здоровье этого любезного хана, – чокнулся с ним Грибоедов.
Доктор хохотал, щелкал пальцами, пил и наблюдал человека в очках без всякого стеснения.
– Так вы говорите, что Мальта на Средиземном море против англичан – хороший проект покойного императора Павла?
Англичанин и на это мотнул головой.
– Выпьем за упокой души императора Павла.
Ну что ж, англичанин выпил за покойного императора.
– Как поживает мой друг Самсон-хан?
Доктор
