РИЯТЕЛЬ”, а сзади – “ТАТА-БАТА” и “О’КЕЙ. СЛАДКАЯ ЖИЗНЬ”. Прощаясь, мисс Рехана сказала водителю, что автобус прекрасный, и тот выскочил на дорогу раньше нее и, театрально наклонив голову, придерживал дверь, пока она не вышла.
Глаза у мисс Реханы были большие, блестящие, черные – таким не нужна никакая сурьма, – и когда их увидел специалист по советам Мухаммед Али, ему показалось, будто он снова молод. При свете занимавшегося утра Мухаммед Али смотрел, как мисс Рехана подошла к бородатому лалу[1], стоявшему возле ворот на страже в своей униформе цвета хаки, с блестящими пуговицами, в тюрбане с кокардой, и спросила у него, когда откроется консульство. И лал, обычно не церемонившийся с приезжавшими по вторникам женщинами, отвечал мисс Рехане почти любезно.
– Через полчаса, – буркнул он себе под нос. – А может, через два часа. Кто ж его знает когда? Когда сахибы дозавтракают.
Пыльная площадка между автобусной остановкой и воротами консульства, как в каждый последний вторник месяца, к этому часу почти вся заполнилась женщинами, среди которых редко кто был с открытым, как у мисс Реханы, лицом. Женщины робко держались за руку дядюшки или брата, а те, хоть и сами всего боялись, изо всех сил пытались это скрыть. Только мисс Рехана приехала без сопровождающего, но как раз она держалась без страха.
Мухаммед Али, зарабатывавший на жизнь тем, что продавал советы, всегда умело выбирал из толпы самых беспомощных, на этот раз сам не заметил, как ноги понесли его прямиком к этой странной, большеглазой, уверенной в себе девушке.
– Мисс, – начал он, – должно быть, и вы приехали сюда за английской визой?
На площадке между консульством и остановкой, где стоял короткий, всего в несколько палаток и киосков торговый ряд со всякой всячиной, она остановилась в самом его конце, возле киоска с горячими закусками, и с наслаждением ела острые, с красным перцем пакоры. Она оглянулась, услышав, что к ней обращаются, заглянула в глаза Мухаммеду Али, и от ее взгляда у него стало пусто под ложечкой.
– Да. Я тоже за визой.
– Тогда позвольте дать вам совет. За очень скромную плату.
Мисс Рехана улыбнулась.
– Хороший совет дороже рубина, – сказала она. – Жаль, но я не могу вам заплатить. Я сирота, а не богатая леди.
– Доверьтесь моим сединам, – не отступился Мухаммед Али. – Я человек опытный. Возможно, мой совет вам понадобится.
Она покачала головой.
– Я же сказала, у меня нет денег. Здесь много женщин, которые приехали с родственниками, и у них наверняка есть деньги. Предложите свои услуги им. Хороший совет дорогого стоит.
Я спятил, подумал Мухаммед Али, потому что в эту минуту будто со стороны услышал, как его собственный голос, вдруг обретший самостоятельность, произносит:
– Мисс, меня к вам направила воля небес. Ничего не поделаешь. Значит, это судьба. Я и сам человек небогатый, но вам дам совет бесплатно.
Она еще раз улыбнулась.
– Раз так я, конечно, вас выслушаю. Нельзя отказываться от подарков судьбы.
Он провел ее мимо киосков в другой конец ряда, где стоял его личный деревянный письменный стол на коротких ножках. Мисс Рехана шагала за ним, на ходу доедая пакоры из кулька, свернутого из газеты. Она даже не предложила ему взять штучку.
Мухаммед Али положил на пыльную землю подушку:
– Прошу, присаживайтесь.
Девушка послушно села. Мухаммед Али обошел стол и сел по-турецки с другой стороны, спиной чувствуя на себе взгляды всех мужчин у киосков – а было их там человек не меньше двадцати, если не тридцать, и он точно знал, что все они сейчас завидуют ему, старому жулику, которому вручила свою судьбу прекрасная незнакомка. Он вздохнул поглубже, чтобы перевести дух.
– Назовите ваше имя, пожалуйста.
– Мисс Рехана, – сказала она. – Невеста Мустафы Дара, который живет в Лондоне, в Бредфорде.
– В Англии, в Бредфорде, – деликатно поправил он. – Лондон такой же город, как, например, Мултан или Бахавалпур. А вот Англия – страна, великая страна, где есть море, в котором живут самые холоднокровные рыбы в мире.
– Понятно. Благодарю вас, – серьезно ответила она, и ему показалось, будто в словах ее промелькнула насмешка.
– Вы уже заполнили анкету? Не позволите ли мне взглянуть?
Она протянула коричневый конверт, в котором лежал аккуратно сложенный лист бумаги.
– Все в порядке? – спросила она, и голос у нее впервые дрогнул.
Он похлопал ладонью по столу, почти коснувшись ее руки.
– Наверняка, –
Господин (хинди). – Здесь и далее прим. пер.
