танец!» – С чувством объявил конферансье.
– Разрешите?
Девушка обернулась и улыбнулась Александру.
– Вы – мне?
– Вам.
– Но объявлен белый танец…
– И?
– И девушка приглашает первой.
– И? – Романцев погрузился в ее зеленые, по-восточному вздернутые к вискам глаза.
– И… я приглашаю вас.
Зазвучал чарующий голос Мирей Матье, и они закружились по просторной зале, мимо жующих студентов, удивленных преподавателей, мимо нарядной елки и растерянного Георгия с чурчхелами в руках.
Девушка смеялась, запрокинув голову, и Саша любовался ее белыми маленькими зубками, ее полными губами и роскошными длинными огненными волосами. Она нарочно встряхивала головой, и воздушные локоны искрились, рассыпаясь по плечам, дурманили, игриво касались его лица и рук, крепко обнимающих талию девушки. Глаза она закрывала и неслась в вихре музыки, доверив себя ему.
– Перевести о чем она поет, можете? – скорее повелел, чем попросил Романцев.
– О, нет, неужели вы не знаете этих прекрасных строчек? Ах, вас этому не учат! – Игриво засмеялась девушка и запела вместе с Матье:
«Целой жизни мало, чтобы ждать тебя,
Моя жизнь пропала, если нет тебя,
Ты в краю далеком не забудь меня,
Где бы ни был ты, я жду тебя!»
Романцева охватила дрожь. Он вдруг почувствовал, что никакому Георгию, и никому другому больше не позволит так вот крепко, по-хозяйски, вести ее в танце… Да что там в танце, по жизни! Кружить ее может только он! И Александр закружил, закружил ее так, что все слилось в едином цветном вихре, все исчезло в едином порыве вспыхнувшего чувства. А она хохотала под его руками, быстро-быстро перебирая ножками и цитировала великую сказку Андерсена: «Ах, кружите меня, кружите!»
Музыка стихла. А они все кружились и кружились. А потом вместе, за руку, подошли к стенке, которую подпирал бледный Гога. Саша подмигнул ему:
– Позволь… – Он выхватил из его рук пучок чурчхел, торопливо завернутых в листочек в клетку с формулами и синусоидами.
А вокруг все смеялись, жюри КВНа шумно открывали бутылки с шампанским: «С наступающим Новым годом! С 1990-м!».
Неожиданно для себя, Романцев бухнулся на колени перед рыжеволосой феей, как букет, протягивая ей пучок тугих, налитых густым виноградным соком, ореховых чурчхел:
– Девушка, будьте моей женой!
– А вы хоть имя мое знаете? – Смеясь, проговорила она.
– Вот и познакомимся…
Девушка приняла чурчхелы и, улыбаясь, обернулась к своим подругам:
– Оксана, Ольга! Наш режиссер делает мне предложение! Как вам? А ведь- только один танец!
– А! – Поднялся с колен Романцев, – вас тут всех на «О» зовут. Тогда вы – О – о – о… Олеся? Оливия? Офелия?
– Не мучайтесь, я – на «А». Алла – Она протянула крупную точеную руку.
– А я – тоже на «А» – Александр.
– Вот и познакомились.
