о героях самые большие войска насчитывали две-три сотни воинов. Какого же размера хирд у Рагнвальда Беспечного? И если там хускарлы и хельты, то неудивительно, что больше никто не хочет свергнуть конунга. Да такую силищу только Бездна сможет одолеть.
По фьорду туда-сюда сновали лодчонки, широкобокие кнорры и здоровенные плоты, на которых перевозили лошадей и коров. На каждом из суденышек горели светильники, и в вечернем сумраке казалось, что по воде скользят души усопших, коих еще не успели подхватить боги.
Сакравор и тот с любопытством глядел на Хандельсби.
Пристань была и на левом берегу, и на правом, на обеих сторонах стояли корабли, но Холгер повел нас направо. «Волчару» привязали к крайнему причалу. К нам подошел карл, небрежно проверил груз, махнул рукой и ушел.
Золотое Руно получил серебряную монету за свои труды, улыбнулся и сказал:
– Раз уж вы приехали к конунгу, то можете переночевать сегодня на складе. Если Рагнвальд согласится вас принять, то выделит и жилье.
Он отвел нас к пустующему сараю, в котором стоял небольшой очаг и пара лавок. Пол был земляным, но хорошо утоптанным. Главное – там была крыша, и через нее не капала вода. Дожди изрядно надоели. Вот только в очаге не было ни уголька.
Альрик посмотрел на это, приказал ребятам принести провизию с корабля, а Тулле, меня и Видарссона отправил за дровами.
Мы прошли к концу пристани и нашли там большую поленницу, забитую под самую крышу. Но стоило мне только потянуться за первым бревнышком, как откуда-то вынырнул человечек с длинными свисающими до плеч прядями волос и узенькой бородкой. На нем помимо длинного плаща была странная на вид шляпа, с широкими краями вокруг его головы. А что? Удобно! И вода на лицо не плещет.
– Три охапки – один эйрир, – заявил он.
Мы переглянулись между собой.
– Что? Эйрир за что?
– За три охапки, – он посмотрел на нас, скривился и пояснил: – За дрова!
– Ты что, дурак? С каких это пор за дрова платят? Вон лес, вот топор. Любой сходит и за так нарубит. Ты бы еще за воду плату спросил! А она вон, сама с неба течет.
Человечек тяжко вздохнул.
– Вблизи лес весь вырубили. А так – иди руби, кто ж тебя остановит?
– Так ночь уже! И дождь! Нам бы просушиться да еду сготовить.
– Три охапки – один эйрир.
– Вот ты чудной, – рассмеялся я. – Если б ты приехал в Сторбаш, разве я бы взял с тебя плату за дрова? Или за хлеб с пивом? Или за крышу над головой? Не помрешь ведь, если дашь немного дров! Тут вон их сколько! На всю зиму хватит.
– Не знаю никакого Сторбаша! – начал сердиться человечек. – Тут Хандельсби! Знаешь, сколько кораблей сюда приходит? Каждому давать – так и разориться можно. А труды? Сначала до света прешься в лес, рубишь там целый день, на телегу складываешь, лошадь опять же… А потом еще тупоголовым деревенщинам объяснять, что да как!
Видарссон побагровел, но промолчал.
