покосился на Алексея. Тот понял взгляд:
– Только по одной, с устатку.
Бабка с внуком сесть за стол отказались, сославшись на то, что уже поужинали. Памфил возложил на себя обязанности разводящего, придвинул графин, демонстративно отставил один стакан:
– Мне не положено: в обратный рейс пойду.
– Я вообще не пью, – откликнулся Алексей. – Он – тоже, – показал на Андрея.
– И мне не надо, – отказалась Капка.
Тот удивленно и недоверчиво оглядел кампанию. Однако налил на троих: двум дедам и Игорю. Диоген свой стакан в руки не взял, произнес значительно:
– А себе, Памфил? Неужли с такой тары голову замутит?
– Не сажусь за баранку, выпивши, хоть гаишников и нет на этой дороге.
– Тогда и я не буду, – ответствовал Диоген и отодвинул питьё. – Без хозяина можно только ключевой водой пробавляться.
– Ладно, уговорил. С утречка поеду, – набулькал себе до краев. – Ну, со знакомством!
– За мудрых людей! – откликнулся Диоген, и мелкие черты его небритого лица сложились в умильное выражение. В виду он имел, конечно, не Памфила, а себя и еще, возможно, античного философа, поселившегося в бочке.
Ужинали молча и деловито. Памфил хотел налить по второй, но Алексей запрещающе поднял ладонь. Тот наполнил свой стакан наполовину. Укоризненно покачал головой: «Чудные вы люди», – и одним глотком опрокинул содержимое в рот.
Баба Паня меняла на столе тарелки, сказывалась привычка к прежней семейной жизни. Шурик, затопив баню, сидел на печной приступке и терзал привезенный дядькой мобильный телефон.
– Шурка! – окликнул его захмелевший Памфил. – Доложи, как учишься!
– Средне.
– Это как «средне»?
– Тройки. Четверки тоже есть.
– Нормально. А на «пятерки» слабо?
– Уроков много. Учить некогда.
– Понятно, хозяйство тянешь. Тройки, между прочим, означают удовлетворительную учебу. Удовлетворительную! Так что не переживай!
– Я и не переживаю.
– А рыбалка как?
– Налим по ночам идет.
Алексей, услышав про рыбалку, вздохнул: с нее всё и началось. С той ночевки на Острове он ни разу не выбрался к воде. Ему вдруг страстно захотелось оказаться на льду у лунки, в которой вот-вот шевельнет красной головкой притопленный поплавок.
Памфил сглотнул еще полстакана и передал Шурику графин, чтобы не соблазнял утробу. После ужина, когда хозяйка уже собралась залезть на печку, Алексей сказал ему:
– Пускай твоя сестра приляжет на кровать. Я ей голову прощупаю.
– Это еще зачем? – недоуменно спросил тот.
– У нее тромб в канале памяти.
– А ты откуда знаешь? Доктор что ли?
Алексей обошел вопрос молчанием.
– Я ее в областную больницу возил. Там сказали, что это возрастное, от депрессии,
