розы и другие. В центре сада играет младенец Иисус, Мадонна читает, а остальные персонажи собирают фрукты, беседуют, черпают воду. В эпоху Возрождения сад становится местом восхищения природой. Сад – пространство, «прирученное» архитектурой, подогнанное под идеальные геометрические пропорции, которые выражают символическую метафизику, наполненное изображениями, статуями, барельефами, что воссоздают атмосферу Античности. Все это станет наследием, на основе которого в XVI–XVII веках появятся эзотерические horti, часто воображаемые алхимиками прежних времен.
Двойственная природа андрогина
Андрогиния – одно из свойств, вокруг которого существует огромное количество символов, нашедших отражение в литературе, от эзотерической до психоаналитической. Несомненно, андрогин находится на невидимой стороне мира. Этнические ритуалы, социальные игры, изобразительное искусство – вся иконография с его участием тревожна и странна. Однако этот архетип исторически сосуществует в человеческом бессознательном и часто встречается в живой природе. Андрогины, совмещающие мужское и женское, кажутся результатом сложных алхимических процессов. В Античности считали, что существовал третий пол. Так, Аристофан описывал гермафродита в платоновском диалоге «Пир»:
«А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский – от Земли, а совмещавший оба этих – от Луны… <…>. Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов, и то, что Гомер говорит об Эфиальте и Оте, относится к ним: это они пытались совершить восхождение на небо, чтобы напасть на богов»[14].
Интересно, что двойственные создания названы высокомерными, движимыми желанием «напасть на богов». Как и голем, классический гермафродит стремится низвергнуть власть своего создателя, он силен осознанием собственной силы, исходящей из двойственности его природы, которая вводит в заблуждение, позволяя видеть лишь несуществующие образы идеального.
Модель гермафродитизма отсылает нас к многим архаичным божествам: соединение двух полов в одном создании можно найти на последней ступени эволюции диад, на смену которым пришел культ бога-мужчины. Добавим, что coincidentia oppositorium, единство противоположностей, – один из самых древних способов выразить парадокс божественной реальности:
«В какой бы форме ни являло себя божество, оно есть последняя реальность, абсолютное могущество, и эта реальность, это могущество не допускают ограничения себя какими бы то ни было атрибутами (добро, зло, мужское, женское и т. д.). <…> У греков андрогиния признавалась до последних столетий Античности. <…> Божественные пары… – это чаще всего создания позднейших времен <…> В качестве необходимого логического следствия божественная андрогиния предполагает моногению, или аутогению, и множество мифов повествуют нам о том, как божество извлекло свое существование из себя самого, – простой и выразительный способ передачи
