какому вопросу?
Мимо идут студенты, не обращая внимания ни на кого. Привычно проходят дальше, открывая турникет карточками. На полицейских и охрану внимания никто не обращает – пусть взрослые занимаются своими делами.
– По важному, – машет Тихомиров раскрытым удостоверением.
– Мне надо доложить, – настаивает охранник.
Смородиновой надоедает торчать на проходной.
– Девушку эту узнаете?
Капитан протягивает свой смартфон с фотографией неизвестной из парка. На фото только лицо и плечи жертвы. Не стоит сразу пугать людей видом изуродованного тела.
– Лицо знакомое. Вам надо не ко мне, а в ректорат. Это на втором этаже. По лестнице налево и до конца коридора. Там табличка будет.
– Нет, ну какого черта? – бухтит Тихомиров, поднимаясь по ступеням. – Как будто мы лично к нему пришли!
– Вить, человек свою работу делает. Мало ли кто мы такие.
– Я тоже делаю свою работу.
Кате хочется поспорить, выплеснуть напряжение, которое копилось внутри. Заменить недовольство собой на недовольство кем-то еще. Но они слишком быстро оказываются перед нужной дверью.
– Это Алина Браун, я веду у ее потока профильную литературу, – говорит представительный мужчина в модных очках с широкой пластиковой оправой. – Только ее неделю уже почти на лекциях нет.
Катя убирает телефон в карман куртки.
– Часто она отсутствует?
– Только по болезни. Алина серьезно относится к занятиям… А что, собственно, случилось?
– Нам бы поговорить с тем, кто был с ней ближе всех.
– Это вам лучше у куратора ее группы узнать… А почему вы так странно говорите: «был»?
Мужчина поправляет очки на переносице.
– Позвоните, пожалуйста, куратору, – просит Смородинова.
– Ну, а я тогда пойду к охране, – с какой-то нехорошей улыбкой говорит Тихомиров. – Раз у них пропускная система, пусть найдут, когда эта Браун пользовалась пропуском последний раз.
– Что? – девушка зажимает рот рукой.
На ее юном, почти детском лице появляется растерянность. Она хлопает большими карими глазами, будто пытаясь сморгнуть попавшую соринку. От новости о смерти подруги кружится голова, а желудок сжимается болезненным спазмом.
Свету выдернули прямо посреди пары. И оглушили сообщением, что Алины больше нет.
– Когда вы виделись в последний раз?
– Я не помню.
– Неделю назад? Больше? – Катя старается говорить мягче.
Им для беседы выделили пустующую аудиторию. Странно сидеть в огромной аудитории вдвоем. На длинной доске – какие-то формулы и цифры, наполовину стертые сухой тряпкой. На партах – записи и примитивные рисунки. На полу – смятые бумажки.
– Да, где-то с неделю, – кивает Света. – Дней пять точно.
– Вы с ней в одной комнате жили в общежитии?
– С
