волосы и борода собраны в косы, сплетенные замысловатыми узорами. Одет он был в простую свободную ситцевую рубаху с этническими узорами, а за поясом заткнут боевой топор, очень похожий на тот, что изображен на гербе его Дома.
Мальчишка же, по сравнению со своим могучим, широкоплечим и хорошо слаженным отцом выглядел даже как-то несуразно. Худощавый и бледный, с жиденькими светлыми волосами, он выглядел еще нелепее от того, что из всех сил пытался подражать отцу. Но что нельзя было не заметить, так это одинаковый взгляд ярко-голубых, с каким-то белым отливом, глаз, от которых холодок пробежал по телу.
Госпожа Джордис вышла из дилижанса в окружении щебечущих служанок и придворных дам, и тут же затмила своей красотой всех присутствующих. Длинные вьющиеся каштановые волосы были собраны в косу ниже колен, заплетенную на тот же манер, что у мужа, а платье в среднеземском стиле определенно было последним писком моды при императорском дворе. Легкие голубые шелка хитона, приталенные лишь плотным корсетом, развивались вслед за ней, отчего казалось, что Джордис плывет, как лебедь на водной глади. «Вот бы и мне такое!» – думала я с легкой завистью, восхищенная обворожительностью супруги ярла. Сколько, наверное, усилий уходит на то, чтобы поддерживать такие длинные волосы чистыми, шелковистыми и ухоженными. А Каталина даже причесаться отказывается…
Шмыгающий носом Ари, меня абсолютно не заинтересовал – с ними с него богато расшитую одежду, так он ничем не будет отличаться от детишек нашей поварихи… «Нет, за такого растяпу меня отец точно замуж не выдаст,» – от этой все мои переживания как рукой сняло, и я усмехнулась своим собственным тревогам, которые казались теперь нелепыми.
– Рады приветствовать вас в Каса-де-Вентос, нашем фамильном замке, ярл Айварс, отигнир Ари, госпожа Джордис, – Валентин выпрямился натянутой тетивой и приложил кулак к груди в принятом у нас приветствии. Леонард повторил этот жест, я же вежливо поклонилась. – Пусть ветра благоволят вам, а море будет милостиво.
Ярл и его сын прислонили два пальца ко лбу, а женщина сделала изящный реверанс.
– Надо же, и все твои как на подбор! – по сравнению с герцогом Эстебаном, который в любой момент держался статно и степенно, ярл говорил простодушно и даже несколько бестактно, словно бы обычный офицер в городском трактире. Голос у него был грубый и немного сиплый, но такой раскатистый, что разнесся над всей территорией замка. – Этот уже почти мужчина… Твой первенец, да?
Валентин, немного обескураженный, кивнул и горделиво вскинул голову:
– Мне скоро исполнится двадцать один, и я планирую встать на защиту морских границ.
– Значит, предпочитаешь палубу канцелярской возне? Похвально, малец, – ярл протянул руку и с такой силой сжал предплечье парня, что тому пришлось стиснуть скулы, чтобы не издать ни звука.
– Это Леонард, – представил младшего сына Эстебан. – Ему минуло пятнадцать зим, готовится к военной службе. Он молод, но уже очень талантлив в искусстве владения
