фигура стоит на полусогнутых, руки упёрты в двери гаража, по ней ползёт вторая, пытается попасть в квартиру, в которой висит на паузе фильм «Самая обаятельная и привлекательная» – идеальная мотивация советской эпохи, когда отделалась от парня, но ещё чуток больно, а на столе два бокала с кусочками умирающих льдинок в розовом, таких манящих и таких недоступных, как телефоны и ключи, безмолвно лежащие взаперти.
Мальтийская полночь тепла, безлюдна, и только цикады распевают насмешки, призывая безголосых самок на человекопредставление.
– Ты не поверишь, открыта!
– Можешь подтянуться?
– Не-е-е-т, а-а-а-а! – обхватив ногами и руками импровизированную лестницу, юркой обезьянкой скатывается вниз.
– Ты живая? – отряхивает пыль соседней стройки со спины в чёрной футболке, по которой только что карабкалась наверх.
– Не дождётесь! Там вино киснет и фильм не досмотрен.
– Может, бар какой открыт? Помощи попросим.
– Грызут меня сомнения, что найдётся смельчак в современной Европе, который полезет в чужое окно. Сегодня это не помощь, сегодня это закон нарушить. Может, на море, а там и до рассвета дотянем?
– Домой хочу, в кроватку…
Стрекот неунывающих насекомых заглушает размеренный шаг. Он, словно Шива, держащий под мышкой одну из божественных ролей – поддержку, является пред ними.
«Спасение», – думает одна.
Вторая бежит навстречу, взывая о помощи на английском. Он внимательно слушает, спрашивает имена, представляется сам:
– Могу попробовать. Служил в армии и к девушке на балкон забирался.
Скидывает с себя мокасины, джинсы и бросает на них бумажник и связку ключей. Забирается по доске с соседней стройки, ведь попыток попасть внутрь за два часа девами сделано неустанное количество.
– Подтолкните меня, – громко шепчет Шива.
Одна хватает за голую пятку, другая толкает во вторую. Прыткий мальчик: раз – он уже висит на фальшбалконе, два – распахивает не запертую за ним дверь, три – все трое в коридоре.
Спаситель не отказывается выпить стакан воды, отстраняется от обнимашек. Оказывается, Шива – бангладешец, Шива – мусульманин и просто хороший человек.
Глава 2. Любовь и страсть
1
Любовь, о тебе так много написано, что кажется, будто нечего больше добавить.
В детстве совсем о тебе не думала. Ты была везде. Это я сейчас понимаю. Как и фразу «Бог есть любовь». Она не про попытку привлечь к православию. А про то, что вы с богом похожи. Никто точно не знает, как вы выглядите. Вас называют по-разному. Кто-то полностью отдаётся вам, кто-то требует доказательств существования, ищет следы присутствия. Знаю, Любовь, ты появилась раньше меня. Когда мама без УЗИ почувствовала, что родится девочка. Я не искала тебя, ты была данностью, бытием. Все любили меня: мама, папа, братья.
