темного фэнтези. одна из них оказалась кровавым карателем, движимым искаженными идеями праведности и наказания. другая – светловолосая воительница болезненного вида. ее кожа элегантно спускается с плеча и груди, обнажая кольчужную плоть. но девушка не желает показывать свою сущность: она бережно придерживает как оставшуюся кожу, так и внешнюю женственность. последняя из трех вырезала свое сердце и поместила в грудную клетку собственную голову в надежде навсегда остаться хладнокровной и беспристрастной. для этого она даже выколола глаза.
несмотря на обособленность каждой из Дев, их совершенно точно объединяет тяга к контролю и отчаянным попыткам его удержать. желание контролировать других, контролировать свою целостность, контролировать свои чувства. сколько еще всего поддается контролю? а, может не поддается, но мы представим что да. огромный простор для очередных интерпретаций, не правда ли?
еще один из моих излюбенных приемов – персонификация. в моем случае, пожалуй, можно назвать это монстрификацией. издревле людям свойственно одушевлять все вокруг: от горы до упавшей веточки. особенно в этом смысле примечательны ёкаи[4] из японской мифологии: там обычные вещи способны приобрести жизнь и разум. старый зонт превращается в одноногого циклопа, забытые сандалии поют и самостоятельно ходят по дому – примеров множество.
ОСПА, КОРМЯЩАЯ ГРУДЬЮ СМЕРТЬ
ЧУМА ЛЕЛЕЕТ БЛОХУ
я решил оживить не предметы, а болезни. и наделить такой формой, которая бы отражала всю их опасность, отвратительность и гнусность, но вместе с тем была бы притягательной для зрителя в той или иной степени. отсюда появились картины «Оспа, кормящая грудью Смерть» и «Чума, лелеющая блоху». данные работы обладают достаточным уровнем выразительности для того, чтобы не пытаться их описать, хватит и взгляда. однако на этом серия работ не заканчивается, и я хотел бы привести еще некоторые из них.
КОРЬ
«Корь» – болезнь, которая уносит с собой детей. моя Корь уносит их с собой поиграть, поскольку сама представляет из себя глупое избалованное дитя, не осознающее последствия своих действий. и все же остервенелость, с которой она раз за разом неуклюже обращается с чужими жизнями, нельзя ничем оправдать. исследуя жестокость детей, можно прийти к неутешительному, но закономерному выводу: несформированность и глупость порождают такое же глупое зло.
ГРИПП
«Грипп» оказался огромным бесформенным монстром с жабообразными конечностями. он жаден, но неусидчив: ежедневно объедаясь чужими жизнями, он не сильно следит за пленными, отчего последним нередко удается сбежать. их ожидает запутанный путь по лабиринту гортанных пещер, полузатопленных вязкой мокротой демона.
СИБИРСКАЯ ЯЗВА
«Сибирская язва» продолжает тему смертоносной женственности, что красной линией
ёкай – сверхъестественное существо в японской мифологии, разновидность обакэ. В японском языке слово «екай» имеет очень широкое значение и может обозначать практически всех персонажей японской мифологии, или даже заимствованных из европейской: от злобных они до кицунэ или снежной женщины Юки-онна.
