мне есть, что ему сказать!
Его подчиненные из следственного комитета не желают меня слушать, гонят вон из своих душных кабинетов. И они не оставили мне выбора, кроме как обратиться напрямую к начальнику.
В неформальной обстановке у меня больше шансов быть услышанной, поэтому я здесь, изображаю из себя прислугу.
– Эй, новенькая, – окликнула меня распорядительница мероприятия. Блондинка, как там тебя?
– Ника.
– Не стой без дела, Ника! Ты не на отдыхе, а на работе. Отнеси в кабинет хозяина две чашки кофе. Живо!
Вот он – мой шанс!
Я забрала из кухни поднос и со всех ног понеслась в кабинет. Выровняв дыхание, постучала и толкнула массивную дверь.
Увидев меня с подносом, мужчина, сидящий в кресле, царственно кивнул и перевел взгляд на своего собеседника.
Расправив плечи, подошла к столику и слегка запаниковала. У Коршунова подавляющая аура. Божечки, не думала, что это так страшно – приблизиться к нему почти вплотную.
У него почти черные серьёзные глаза и ухоженная бородка. Ему сорок пять, или может, чуть больше. На нем дорогой костюм тройка с голубой рубашкой.
Он вел беседу с подчиненным, я это сразу поняла, по тому, как держался его гость. Он выглядел напуганным и пытался замаскировать свой страх перед начальством. Ступни гостя были направлены в сторону двери – он мечтал отсюда уйти.
Я принялась расставлять на столике чашки, сахар и печенье. Мужчины не обращали на меня внимание, полностью погрузившись в беседу.
– Станислав Андреевич, я вам клянусь, что Марины там не было.
– Почему ты ее защищаешь, Игорь? Она твоя любовница?
Услышав вопрос, лжец привстал с места. В психологии это называется лимбическое бегство. Бессознательный выбор нервной системы убежать от угрозы. Так как бежать подчиненный полковника никуда не мог, он усилием воли пригвоздил себя к креслу, коротко кашлянул и ответил:
– Нет. Я просто не хочу, чтобы пострадал невинный человек.
– Если Марина не даст показания, закроют всех троих, – полковник словно не замечал явных признаков лжи и верил всему, что ему говорили.
– Мне жаль.
– Хорошо, Игорь. Больше к этой теме не будем возвращаться.
На лице Игоря отразилось облегчение, а потом расцвела улыбка победителя.
– Станислав Андреевич, он врет вам, – выпалила я, глядя в черную бездну глаз Коршунова.
Краем глаза заметила, что Игорь покраснел, а затем и вовсе побледнел.
– Что тебе известно, девочка?
– Мне ничего не известно по теме вашего разговора. Но я настаиваю на том, что вам солгали.
– Станислав Андреевич, прогоните эту сумасшедшую девчонку. Она несет бред.
– Как тебя зовут? – мягко поинтересовался полковник.
– Вероника.
– Объяснись, Вероника. На чем основаны твои обвинения? – Коршунов откинулся в кресле и пристально посмотрел на меня.
– Ваш визави сильно потеет, хотя в кабинете достаточно прохладно. Когда он говорил, что Марина не его любовница, он на секунду прикрыл рот ладонью. Мыски его ступней направлены в сторону двери, – скосила глаза, и Игорь тотчас изменил положение ног. – Он хочет быть далеко отсюда. Человек, который расположен к вам, наоборот направит носки обуви в вашу сторону.
– Откуда всё это?
– Чистая психология, – ответила с полуулыбкой.
– Тебе удалось меня впечатлить, Вероника, – взгляд Коршунова принялся откровенно меня раздевать. – Учишься?
– Да, на психологическом.
– Станислав Андреевич, Вы же не будете верить какой-то… студентке? – Игорь был вне себя от злости. Ему почти удалось обмануть начальника, но тут вмешалась я.
– Не буду. Но твою информацию перепроверю еще раз. Свободен.
Игорь подхватил портфель и, послав мне уничтожающий взгляд, покинул кабинет.
– Ты тоже свободна, – неожиданно сказал Коршунов. – Понадобишься – позову.
Я сникла. Рано начала праздновать победу. К этому сухарю просто так не подступишься.
– Станислав Андреевич, я хотела бы с Вами…
– Я сейчас занят, – перебил он. – Иди занимайся своим делом.
Он уперся тяжелым взглядом в экран своего смартфона, давая понять, что не хочет продолжать разговор, и мне ничего не оставалось делать, как выйти из кабинета.
Ладно,
