стеснённая, девочка исправилась:
– Лорелин Са… де Санталон-Миардор.
С того дня она стала по-настоящему привыкать к тому, что она не ненужная принцесса, а дочь драконьего генерала. Это был тот день, когда змея заползла в карман её платья, чтобы после пригреться на груди.
Глава 2. Восстание часов на часовой башне
Если уж в Высокогорье нагрянул Калиан де Реньерас, что-то точно пойдёт не так. Вообще, так можно было сказать обо всех драконах, не только в частности о младшем принце, к которому у девушки были особые чувства, – крылатых огромных змеев нельзя было назвать безобидными существами. Точнее, как: они были мирными вплоть до тех пор, пока соглашались играть по их правилам. Королевство-В-Стекле после единичного визита их посла больше пяти веков назад имело глупость принизить Страну-Под-Горой за отсутствие у драконов технологий. Что ж, после правящим предкам Лорелин пришлось узнать, насколько всё, чего драгонерам не хватает, компенсирует драконья магия. С тех пор послы от королевства даже не допускались в императорский дворец.
Лорелин ждала чего-то, что перевернёт её планы, неосознанно потирая метку под рукавом, – и очень скоро оно её настигло.
Высокогорье было старым и крайне богатым замком, говорят, когда-то служившим резиденцией Бога Драконов и его жриц, которых в стародавние времена было больше одной. Здесь имелась древняя часовая башня, стрелки которой были выполнены в форме драконьих крыльев, а циферблат – в виде звёзд. Раз в двадцать пять лет вся академия собиралась во внутреннем дворе, чтобы услышать, как часы пробьют полночь, и посмотреть на торжественное открытие Турнира Звёзд.
Ещё до одиннадцати газоны и тропинки оказались заполнены девушками-участницами и теми, кого не взяли, но кто очень хотел, а распорядители нервно перебирали бумаги, то выходили, то спускались с поставленной сцены, стараясь успеть к грандиозному началу. Лорелин пришла ещё в десять, благоразумно заняв место в первом ряду у сцены, на стульях, которые были поставлены, но сейчас даже и не видны в общем потоке. Помимо суеты, Лорелин ощущала напряжение от то ли воздуха, некомфортно холодного, чего не могло быть, то ли от количества магического излучения в одном месте.
Лорелин потёрла переносицу.
– Что, Санталон, от голода голова заболела? – усмехнулась рядом одна из студенток, которую девушка знала ещё со времён представления ей генералом драконьих аристократов её поколения. Именно потому Кассандра де Арроган считала, что может пренебрегать родовой фамилией Миардор в общении с ней. И то только в личной беседе.
– Что, Кэсси, белены объелась, раз даже моё полное имя забыла? Тогда хорошо, что я сегодня не завтракала, – девушка позволила себе ответно приподнять уголки губ и зайти даже дальше в уязвлении через обращение – вместо фамилии и вовсе обратилась к однокурснице краткой формой её имени.
Кассандру де Арроган всегда выделяли два преимущества: происхождение из семьи главного советника императора и невинная
