убедить, если не понимают, что происходит внутри меня. Как можно понять все мои тридцать с лишним лет, за несколько сеансов. Для меня психологи всегда были людьми, которые брали очень много денег за глупый трындеж. Но я прекрасно осознавал тот факт, что сейчас нахожусь в такой ситуации, что самому мне никак не справится. Из глубокой ямы моего психологического состояния, в которую я попал, мне необходимо было как-то выбраться. Нужна была надежда на то, чтобы дальше как-то существовать. Я понимал, что необходимо какое-то действие с моим разумом, чтобы не сойти с ума окончательно.
Нужно было кому-то рассказать. Нужно было выплеснуть, нужно было выплакаться, посвятить кого-нибудь в детали, чтобы кто-то мог сказать, что делать дальше.
Поэтому собственно я и сидел в этом кабинете.
Он оказался не очень большим, казалось стены на меня давят, а, впрочем, это хорошо. Открытого пространства мне вдоволь хватило.
Кресло. Кресло было не очень удобным. Отчего то на нем у меня терпла нога, впрочем, возможно это было из-за нервов. Оно было узковато, а ведь в фильмах обычно показывают просторные кушетки. Вранье. Так и знал.
Слева от меня было окно, легкая белая занавеска обрамляла его, и я не видел, что там снаружи. Свет просто попадал в помещение и на том спасибо.
Стол. Стол мне не понравился сразу. Деревянный. Почему деревянный? Вот стеклянный сюда отлично бы подошел, но нет. Проклятый деревянный стол. И как тут расслабиться и довериться психологу, если все вокруг раздражает?
Я громко вздохнул, выпустив воздух изо рта. Чувствовал себя будто перед экзаменом. Ладошки вспотели, и я переложил свой блокнот в другую руку, на обложке остались влажные отпечатки, я вытер блокнот о джинсы. И вцепился в него покрепче, оставляя на кожаной обложке следы от ногтей.
Это был не совсем блокнот. Скорее ежедневник, с темно бордовой кожаной мягкой обложкой. Ежедневник имел весьма потрепанный вид. Выгоревший, местами порванный, местами испачканный и намокший, но это было дороже всего на свете для меня. Самая дорогая вещь. Все деньги мира не стоили этого ежедневника. Бурдж Халифа в Дубае, было просто ничем по сравнению с тем что значил для меня сей ежедневник.
Я почувствовал дуновения ветра, это открылась дверь, половицы заскрипели. Я заерзал и выпрямил спину. Это он. Это мой психолог. Человек, которому я собирался выложить все. Человек, который должен вытащить меня из этой пучины отчаяния. Нога противно заколола от онемения. Я снова бросил взгляд на проклятый деревянный стол.
Наконец он появился в проеме.
Мужчина, был именно таким классическим психологом как показывают в фильмах. Худой, с высокими скулами, с легкой сеткой морщин возле глаз в очках с черной оправой, прямые волосы. Классический костюм, ручка и тетрадь в руке. Он был спокоен, взгляд внимателен. Он слегка улыбнулся.
– Добрый день, Константин. Очень рад вас видеть, я буду вашим психологом. Вам необходимо мне довериться.
Голос. Его голос будто разбил пустоту и вакуум, который окружал меня. В ушах слегка зазвенело, но как не странно сразу стало спокойнее чем было за минуту до этого. Это хороший знак.
Психолог сел напротив меня, на свое кресло, которое ничем не отличалось от моего. Только ему, психологу, в отличии от меня было на том кресле весьма удобно.
– Константин, не переживайте. Я понимаю, вам сложно будет мне довериться и открыться. Но я вас уверяю, я тут только для того, чтобы вам помочь. Это моя миссия. Поэтому вам нужно расслабиться и рассказать мне все все. Чтобы мы могли с вами двигаться дальше, договорились?
Я сглотнул. Слюна прошлась по моему горлу, и я осознал, что в глотке у меня сухо, как в Астраханской степи. Я слегка прокашлялся и кивнул. Будто поняв все, психолог бросил взгляд на графин с водой и стакан, которые все это время стояли на столе.
– Давайте я налью вам стакан воды.
Вода приятно заполняла пространство стакана. Капли блестели на стекле. Как же это красиво. Я улыбнулся, мне стало хорошо. Психолог протянул мне стакан. И я с жадностью осушил стакан. Стекло приятно холодило губы. И руки....рукам нравилось трогать стекло. Кайф. Я облизнул рот. Кайф. Действительно я немного успокоился.
– А теперь расскажите.
–Рассказать, что? – не смотря на выпитую воду, говорил я с трудом, как будто давно не разговаривал. И звук собственного голоса даже слегка напугал меня.
–Давайте начнем с рук
–С рук?
–Да, что у вас в руке?
Я посмотрел на руки, будто минуту назад не смотрел на них, действительно в руке ведь я сжимал свой ежедневник.
– Ах, да, это….это мой дневник – сказал я не слишком громко
Затем я сделал глубокий вдох и выдох и вытянул руку вперед
–Это
