ездить за тридевять земель, каждый день имея целых два часа по дороге туда и обратно, чтобы поразмыслить: «А так ли мне все это нужно?» Но она жила рядом. Однажды я пришел к ней домой без штанов. Подумаешь, большое дело! Собираясь на свидание, забыл надеть штаны. Зато какой прекрасный пиджак с бабочкой! Проследовав в гостиную их частного дома, я предстал в таком виде перед всей ее семьей. Во главе стола сидел отец семейства, справа от него жена, мать Камиллы, также там сидела ее бабушка и семейная пара соседей – друзей семьи. Я был предельно вежлив, даже поздоровался и перекинулся парой любезностей с ее родителями. К сожалению, я задел пенсне ее бабушки пуговицей на своем особом месте, выпирающим из трусов и предназначенным в первую очередь для мочеиспускания. Пенсне слетело и повисло на мне, но я крайне обходительно снял его, протер краем рубашки и вернул ее ошарашенной бабуле. Мы пошли в кино, в которое меня, впрочем, не пустили без штанов, так что нам пришлось идти коротать время ко мне, что и привело к нашему первому акту любви, от которого она и забеременела, так как я забыл о предохранении. Черт побери мою вечную рассеянность! То штаны, то защита. Но я был молод, это все извиняет.
Глава 2
Узнав о беременности, ее родители потребовали свадьбу, против чего я не стал противиться в силу все той же молодости и неопытности. В некоторых восточных странах люди в 26 лет уже считаются взрослыми, носят бороду и имеют целый выводок детей, а иногда и выводок жен. Но в нашей стране 26 лет считалось еще юностью, особенно для меня, выглядевшего не старше 18, лишенного каких бы то ни было зачатков бороды и серьезности. Свадьбу я хотел сыграть скромно, но Камилла настояла на пышной церемонии, которую я, не желающий ее, почему-то должен был оплатить пополам с ее отцом. Денег у меня не было, так что мне пришлось взять кредит, с небольшой выплатой в каких-то 10 лет. Церемония прошла торжественно, хоть я и чувствовал себя на протяжении нее не в своей тарелке, как будто мне ее навязали, а я просто шут, загнанный в клетку на потеху публике, над которым каждый насмехается, но так и должно быть, ведь такова моя роль на этом светопреставлении. Первая брачная ночь прошла так себе, я выполнил все, что от меня требовалось, но без энтузиазма со стороны того самого места, которое, с его точки зрения, более предназначалось для снятия пенсне со старушек. Далее проследовали долгие и мучительные месяцы беременности, когда Камилла только требовала и раздражалась, а я обязан был следовать всем ее заветам, как еврей в пустыне, связавший по своей воле судьбу с этим богом и его треклятым Моисеем, уже сто раз пожалевший об этом, но рискующий сдохнуть от голода или кары божьей, если лишний раз поклонится золотому тельцу или запасет с собой пару грамм белого порошка, именуемого «манной небесной» (первое в истории упоминание госконтроля за белыми порошками)2. В то время я подрабатывал, но львиную долю
Библейский миф о манне небесной – манной крупе, которую Бог дал с неба евреям, следующим за Моисеем в пустыне, но которую нельзя было запасать впрок.
