человека, проглотившего трость.
– Хорошо, – без энтузиазма произнесла Мирина. – Я собирала землянику в лесу, отсюда недалеко, на берегу ручья. Как вдруг что-то схватило меня и повалило на землю… Дальше… произошло то, что произошло. Я еще какое-то время лежала, ни жива ни мертва от страха, потом поднялась и пошла домой.
– Вы крепкая девушка, – оглядев ее с ног до головы, сказала я. – Это нечто было сильнее вас?
Мирина нахмурилась, раздумывая.
– Не сильнее, леди, – наконец, ответила она. – Я смогла бы дать ему отпор, но тогда была слишком испугана.
– А как бы вы охарактеризовали его силу? – продолжала спрашивать я. – Как силу мужчины или очень сильного мужчины?
– Не очень сильного, но напористого, – ответила девушка. Похоже, мои простые примеры помогали ей вспомнить подробности. – Он все делал быстро, будто… ему было невтерпеж.
Осознав, что она только что выдала, Мирина яростно заалела щеками, хотя они и до этого не были бледны.
– А вы ничего не почувствовали перед тем, как на вас напали? – задала я вопрос, ради которого, собственно, и пришла сюда. – Например, тревогу или безотчетный страх?
– Нет, – решительно качнула головой девушка. – Я испугалась, когда оно меня схватило. Как будто клещами вцепилось. Вот…
Она завернула рукав платья, и мы увидели на предплечье уже почерневшие синяки. Какая-то мысль мелькнула у меня, но ее спугнул Дарч, который просто впился глазами в эти следы.
– Почему вы мне это не показали? – зарычал он.
Мирина посмотрела на него с таким испугом, что я решила вмешаться.
– Мы уже уходим, – сказала я.
В это мгновенье из соседней комнаты вышла другая девушка, и остановилась у окна. Она ничего не сказала, ни на кого не смотрела и вела себя так, будто рядом не было ни единой живой души. Кинув взгляд в окно, я успела заметить, как вдалеке, над огородными грядками, проплыло белое облако. И все бы ничего, но облака никогда не покидали небес ради грядок.
– Вельмина, сейчас же иди к себе! – окрикнула ее мать старшей девушки, после чего произнесла извиняющимся тоном: – Простите, леди, это моя племянница, и она не в себе.
«Сдохни, ведьма!»
«Простите мою дочь, она плохо себя чувствует…»
«Девочке здесь не место!»
«Это моя невеста, и она не в себе…».
«Ха-ха, Эвелинн опять что-то почудилось…».
Вот теперь я окончательно узнала этот тон!
– Давно? – поинтересовалась я.
– С того момента, как ее мамка, моя младшая сестра, померла два года назад.
Вельмина развернулась и так же молча вышла, опустив глаза в пол. Почти подросток, худенькая и бледная, она и сама походила на призрака.
– Благодарю вас, – сказала я Мирине. – И добавила, не глядя на дознавателя: – Идемте, Дарч.
Когда мы вышли на свежий воздух,
