на банкете. Обслуживающий персонал в том числе. Наверное заражение произошло через систему вентиляции. Ничего не могу сказать про Рея, он закрылся в своей лаборатории, разговаривал со мною через стекло. На вид – здоров, доподлинно – не знаю о его состоянии. Все плохо.
– Как Джессика? Она жива?
– Я к ней еще не заходил.
– Это вы зря, загляните, хоть будем знать, что нас ждет.
– А может…
– Никаких может. Мы сейчас не в том состоянии, чтобы производить какие-то научные изыскания, Дима, мне даже говорить тяжело, в голове путаница, каша. А думать… я рефлексирую то с трудом, – вздохнул, – знаете что, Дима, я бы на вашем месте сейчас же отправился в эвакуационный отсек, произвел бы полную санобработку. Вы знаете как это делать? – Дмитрий кивнул, – Вот, полную санобработку, уселся бы в капсулу да и вон отсюда. Хотя нет, не слушайте меня. Очень хорошо, если бы вы проследили течение развития грибка. Когда и что происходит. Как оно происходит – стадии. Это очень помогло бы. Да, записи… То что мы успели посмотреть и образцы сегментированные. Одиннадцатый и шестнадцатый лабораторные отсеки – информация там. Записи журналов дублировались на флешках. Каких… нет – не вспомню, голова болит, все возьмите – это пригодится. Там хорошо поработали , но неделя же только была, одна неделя, это не срок. Да и вообще в жизни ничего не успелось толком, у меня же внук родился. Да-да, Дима, я когда получил назначение старшего, узнал в тот же день, что внук родился. Ванечка. Я и подумал тогда – все одно к одному, и назначение, и вот – внук. К счастью оно. А как повернулось. Повернулось вот… повороты на физкультуре делали, это я еще тогда совсем был маленький, четвертый класс… – он уже бредил, свесилась голова на грудь, глаза полуприкрыты, только вот речь – он все говорил, говорил, говорил. Слова уже были совсем бессвязные, тихие, и от этого было особенно страшно.
Дмитрий подошел к столу, за которым задремал Андрей Викторович, выдвинул ящик, достал оттуда нагрудную камеру, повесил на клипсу-зажим на свой комбез. Нажал на кнопку запуска. Съемка началась.
– Время инфицирования около четырнадцати часов назад, – заговорил он вслух, – на данный момент у инфицированных наблюдается спутанность сознания, при кашле с мокротой выделяются споры. Андрей Викторович попросил, чтобы я вел съемки течения болезни… простите, развития грибка. Или плесени. То, что я видел там, на подлодке было больше похоже на плесень, – вздохнул, – у меня вызывает опасение то, что там, на подлодке, на телах я обнаружил следы пулевых отверстий. Не знаю. Может у них так было заведено, для скорейшего избавления от инфицированных, чтобы не помещать их в карантин, или же… я не знаю причин именно физического их устранения. Не знаю. Причиной заражения считаю… считает Андрей Викторович, длительное анабиозное состояние спор, попавших в организм Джессики, невозможность их выявить в спящем состоянии, – усмехнулся, – Она наш нулевой пациента. Нд… Немного напрягает сам факт ее заражения. Мы все были в масках, заразилась только она. Не знаю… Немного страшно.
