волосы были разделены прямым пробором. Она была одета в светло-зеленое платье с пышными рукавами. Мужчина подмигнул и поглядел в упор в ее черные глаза.
– Это самое фантастическое блюдо, какое я когда-либо ел. Вы знаете, милая моя, я не часто приезжаю в этот город. – Он допил свой бокал. – Когда я уезжаю отсюда, я постоянно чувствую отвращение. – Его лихорадочный, блестящий от шампанского взгляд скользил по контурам ее шеи, плеч и остановился на голой руке. – Но на этот раз я думаю…
– Жизнь старателя, должно быть, захватывающе интересна, – прервала она, вспыхнув.
– Она была захватывающей в прежние времена. То была грубая, но мужская жизнь; я доволен, что нажил капитал в прежние времена… теперь мне так не повезло бы.
Она посмотрела на него.
– Как вы скромны, называя это везением!
Эмиль вышел из отдельного кабинета. В его услугах больше не нуждались. Рыжеволосая девица из гардероба прошла мимо с большим кружевным капором в руках. Он улыбнулся, попытался поймать ее взгляд. Она фыркнула и вздернула нос. «Не хочет смотреть на меня, потому что я лакей. Ладно, когда я наживу деньги, я им покажу!»
– Скажи Чарли, чтобы подал еще две бутылки «Моэ», «Шандон», американский разлив, – раздался шипящий голос старого лакея.
Человек с лунообразным лицом встал.
– Леди и джентльмены…
– Эй вы, поросята, тише! – прокричал чей-то голос.
– Свинья хочет говорить, – сказала Ольга шепотом.
– Леди и джентльмены! Вследствие отсутствия нашей звезды Вифлеема…
– Джилли, не кощунствуйте, – сказала дама в диадеме.
– Леди и джентльмены, так как я не привык…
– Джилли, вы пьяны!
– Я говорю: хоть счастье и покинуло нас…
Кто-то дернул его за фалды, и лунолицый со стуком сел на стул.
– Это ужасно, – сказала дама в диадеме, обращаясь к человеку с длинным лицом табачного цвета, сидевшему в конце стола. – Это ужасно, полковник, как Джилли богохульствует, когда напьется.
Полковник осторожно снимал фольгу с сигары.
– Что вы говорите! – процедил он; его седоусое лицо ничего не выражало.
– Знаете, ужасная история случилась с Аткинсом, стариком Эллиотом Аткинсом. Помните, он работал с Мэнзфилдом…
– Неужели? – ледяным тоном спросил полковник, отрезая кончик сигары перламутровым перочинным ножом.
– Скажите, Честер, это правда, что Мэби Эванс имела огромный успех?
– Не представляю себе этого, Ольга. У нее плохая фигура…
– Понимаете, как-то вечером – они тогда гастролировали в Канзасе – он был в стельку пьян и начал говорить речь…
– Она не умеет петь…
– Бедняга всегда плохо чувствует себя перед публикой…
– У нее отвратительная фигура…
– Речь, вроде Боба Ингерсолла…[38]
– Бедный старик… Я хорошо
Ингерсолл Роберт Грин (1833–1899) – американский адвокат и оратор, известный как «великий агностик», в своих лекциях подвергавший критике догматы христианской религии.
