Это были весна его тела и весна его духа, пришедшие одновременно, гармонически и слившиеся воедино в весну его жизни… Человек начинал свой деятельный, скорбный путь.
Солнце жгло ему спину, плечи, руки; внезапно он почувствовал сильное головокружение, и перед глазами заплавали разноцветные искры. Денис свесил голову с камня и окунул ее в воду. Сразу стало легче. Он хотел продолжать работу, но прежнего вдохновенного состояния уже не было, точно он смыл его водой. Тогда он сунул исписанные листки под одежду, лежавшую тут же на камне, и прыгнул в реку, взметнув снопы серебристых брызг.
С горы сошел Белецкий с бамбуковыми удочками на плече, в серых брюках, засученных до колена. Шляпа лихо была сдвинута на затылок, сквозь белую летнюю сетку чернели на груди смоляные волосы. Впереди отца, припрыгивая, с ведерком в руке бежала Варя.
– Как вода, Денис? Теплая? – весело крикнул Белецкий.
– Кипяток! Лезьте и вы за компанию! – предложил Денис, подплывая снова к камню.
– Папа! Можно и мне? – попросила Варя.
– Ну, полезай. Только поскорее. Мигом. Пока я удочки разбираю.
Девочка быстро сбросила через голову платье, осталась в голубеньком купальном костюме и храбро зашла в воду.
– Денис, можете вы меня научить нырять с камня? – морща носик от яркого солнца и повязывая голову косынкой, спросила она.
– А почему же – нет? Дело плевое: раз два и готово! Идите сюда.
– Смотри, Варька, треснешься головой о корягу… – предупредил отец.
– Я-то?
– Да, ты-то…
– Да тут коряг нет, – сообщил Денис, – тут очень глубоко.
Варя забралась к Денису на камень, они сели рядом, и Денис начал разъяснять.
– Лететь надо так: не очень круто и не очень отлого. Если очень круто, то тогда можно треснуться о дно, а если очень отлого, то живот отшибешь. Я один раз так-то прыгнул с пристани, так целых два дня ходил, как рак ошпаренный…
– Денис! – перебил его Белецкий, надевая червя на крючок, – а ты Шиллера прочитал?
– Еще не все, Николай Иванович… Тут мне две других книжки подвернулись, так я их сначала прочитал… Потом еще свадьба да покос помешали… После свадьбы я два дня болел.
– Что так?
– П-простудился… Так вы по́няли, Варя, как надо лететь?.. Теперь смотрите.
Он встал во весь рост, сдвинул ногой в сторону кучу своей одежды, чтобы попросторней было, вытянулся, легко оттолкнулся и плавно полетел в воду. Варе бросился в глаза белый листик бумаги, высунувшийся из-под Денисовой одежды, и, подстрекаемая любопытством, она немедленно взяла его, забыв про учителя плавания.
– «О моей любви к тебе»… – вслух прочитала она заглавие стихотворения. – Папа! Денис стихи про любовь пишет!
– Что такое?
– Честное слово!..
Вынырнувший из воды Денис заметил, к своему ужасу,
