А она в одиночку пришла и подняла его одной рукой. И убила им своего отца, заняв его трон».
Волусия обернулась к нему, и глаза её горели от воспоминаний о той истории.
«Они говорили, что копьё можно поднять лишь раз. И только Избранный способен на это. Они говорили, что мать проживёт тысячу веков, что трон Волусии будет её навечно. И знаешь, что произошло? Я сама подняла это копьё и убила им свою мать»,
Она сделала глубокий вдох.
«О чём тебе это говорит, генерал?»
Он посмотрел на неё в растерянности и покачал головой, теряясь в догадках.
«Мы либо живём в тени чужих легенд, – сказала Волусия, – либо создаём свои собственные».
Она наклонилась к нему с гримасой ярости на лице.
«Когда я разрушу всю Империю, – сказала она, – когда весь мир упадёт передо мной на колени, когда не останется ни одного человека, не знающего и не кричащего моё имя, тогда ты увидишь, что я единственная истинная повелительница, и что я единственная истинная богиня. Я Избранная. Потому что я сама себя избрала».
Глава десятая
Гвендолин шла через деревню в сопровождении своих братьев Кендрика и Годфри, а также Сандары, Абертола, Брандта и Атме, и сотен своих людей, так как все они были приглашены сюда. Их вёл Бокбу, деревенский вождь, и Гвен, впервые идя радом с ним по его деревне, испытывала к нему безмерную благодарность. Его народ принял их, дал им безопасное убежище, и голова сделал это на свой риск, против желания некоторых своих подчиненных. Он всех их спас, вытащил с того света. Гвен не знала, что бы делала, если бы не он. Вероятно, они бы погибли в море.
Гвен также чувствовала прилив благодарности к Сандаре, которая поручилась за них перед своим народом, и которой хватило мудрости привести их всех именно сюда. Гвен смотрела по сторонам, пытаясь сохранить в голове эту сцену: маленькие глиняные домики с затейливой лепниной и добрые глаза наблюдавших за ней людей, гордых благородных воинов. Очевидно, им раньше не встречался никто похожий на Гвен и её людей. Было заметно их любопытство, и, вместе с тем, настороженность. Гвен не могла их осуждать. Жизнь в рабстве привила им недоверчивость.
Гвен заметила, что повсюду сооружают кострища, и поинтересовалась:
«Зачем столько костров?»
«Вы прибыли в особенный день», – ответил Бокбу. «Сегодня наш праздник мёртвых. Это священная для нас ночь, которая наступает один раз в солнечный цикл. Мы жжём костры в честь богов мёртвых, и считается, что в эту ночь боги спускаются к нам и рассказывают о грядущем».
«Также есть поверье, – вмешался ещё один голос, – что в этот день придёт наш спаситель».
Гвендолин увидела, что за ними идёт мрачного вида старик лет семидесяти, с длинным жёлтым посохом и в жёлтой мантии.
«Позволь представить тебе Кало», – сказал Бокбу. «Он наш оракул».
Гвен кивнула, и он кивнул ей в ответ, не изменив выражения лица.
«У вас красивая деревня», – отметила Гвендолин. «Я вижу, что тут
