протолкнуть слова наружу в последней попытке остановить неизбежное.
Край бокала коснулся узких губ.
– Стойте, прошу вас, это не вино!
Глоток.
Поздно, поздно, слишком поздно.
Расширившимися глазами я, словно зачарованная, смотрела, как дернулся кадык на гладко выбритой шее, и лэр Деймер Ноур, почти выставивший меня на улицу в домашнем халате, медленно облизнул губы.
– Сладенько.
Язык лэра мягко скользнул по губам. Я жадно проследила за его движением, не отрывая взгляда. Казалось, будто лэр Деймер облизнулся напоказ, нарочно дразня меня, позволяя разглядеть – почувствовать – каждую мельчайшую деталь. Кончик языка коснулся кожи и плавно очертил контур губ – сначала нижней, затем верхней, оставляя влажный блестящий след. Медленно, чувственно. Безумно притягательно.
В горле мгновенно пересохло. Я с трудом сглотнула вязкую слюну и тоже облизнулась, почти бессознательно повторив движение лэра Ноура. Так, словно не я сама, а его губы сейчас прикоснулись к моим…
По телу прокатилась жаркая волна.
Со мной происходило что-то странное. Казалось, будто что-то новое, незнакомое, неведомое прежде пробуждалось сейчас внутри. Что-то, манящее и пугающее одновременно, что-то, обещающее и боль, и удовольствие в одном флаконе…
«Зелье, – с пугающей ясностью осознала я. – Это зелье».
Вопреки нашим ожиданиям, проклятое Крассово зелье все-таки действовало.
Я смотрела на мужчину перед собой – и видела как впервые. Лэр Деймер был… невероятно красив. Да, я замечала его внешнюю красоту и раньше, но никогда не пыталась заглянуть глубже. Ощутить скрытую под плотным сукном костюма спокойную силу, почувствовать уверенность и мощь его скупых расчетливых движений. И даже синие глаза, всегда казавшиеся мне двумя льдинками, способными лишь остудить чужой пыл или больно уколоть презрением, вовсе не были холодными и отстраненными. Они светились изнутри – умом, проницательностью и чем-то еще, чему я пока не могла подобрать названия. А зрачки, темные, бездонные, затягивали меня, как в омут, становились все больше, все ближе, ближе…
Ближе.
Я не сразу поняла, что это лэр медленно, шаг за шагом, приближался ко мне. Недопитая «Жгучая страсть» осталась стоять на столе, а сам хозяин дома шел вперед, не отводя от меня пристального взгляда. И во всем – в блеске синих глаз, нахмуренных бровях, теле, напряженном, точно взведенная пружина, – чувствовалась…
Угроза.
Его губы раскрылись, на мгновение показав ряд жемчужно-белых зубов, вытянулись и снова сомкнулись в жесткую линию. Лэр смотрел на меня требовательно, словно ожидая ответа.
– Что же? – как сквозь толщу воды донеслись до меня его слова. – Что?
Я крепко зажмурилась, стряхивая наваждение. Все, что говорил лэр Ноур, пролетало мимо ушей…
– Что это было? – повторил он, и судя по раздражению в голосе, уже не первый раз.
– Не
