рь хотя бы на одну смену.
– А то опять просидишь целое лето за компьютером, никакой жизни не увидишь, – сказал отец, не заметив восторженной реакции сына.
– Познакомишься с ребятами, потом не захочешь уезжать! – уверяла мама. – Это для твоего же блага!
Такие слова он слышал каждый раз, когда решение принимали без него, – «это для твоего же блага».
– Спасибо, – ответил Дима, понимая, что выбора у него всё равно нет.
И вот он здесь, на автобусной стоянке оздоровительного лагеря «Искра». Среди десятков незнакомых мальчишек и девчонок. Солнце светит в лицо, асфальт дышит жарой. Все кругом болтают и смеются, а он стоит один. Все с рюкзаками и со спортивными сумками, а он с дурацким зелёным чемоданом на колёсиках. Родители не захотели покупать для Димы новый чемодан: к чему лишние траты? Оказалось, что у папиного чемодана сломано колёсико. Поэтому пришлось взять мамин – яркий, с блёстками, что искрили на солнце. За такое другие ребята могли и высмеять. Диме хотелось оставить его где-нибудь и отойти подальше.
Он случайно оказался рядом с белокурой девчонкой в коротком голубом платье и в тёмных очках[1]. Ей приходилось выслушивать строгие наставления женщины с такими же, как у неё, волосами:
– Ты давай без своих выкрутасов, чтобы мне потом не звонили!
– Ой, мам! – отмахнулась девчонка.
– Всё, давай, счастливо. – Женщина поцеловала девочку в щёку и ушла.
Дима забылся и не успел отвести взгляд, и девчонка заметила, что он на неё смотрит. Она опустила очки и подмигнула ему.
Дима посмотрел в её голубые глаза и почувствовал, как мгновенно покраснел. От смущения у него перехватило дыхание.
– Ха-ха-ха! – рассмеялась белокурая девушка.
Ей только и нужна была его реакция. Дима старался больше не смотреть в её сторону.
Рядом стояла ещё одна интересная особа. Девушка с чёрным каре и прямой чёлкой[2]. У неё были такие же чёрные брови и тёмно-карие глаза, а на руке полимерный гипс. Она разговаривала с каким-то высоким парнем, и тот как раз вовремя спросил:
– Что у тебя с рукой?
– Играла в волейбол, – ответила девушка, вскинув ладонь. – Отдала решающий пас на последней минуте.
– Круто! – восхитился парень. – Как тебя зовут?
– Инга.
– А я Вадим.
– Понятно…
У парковки выстроились парни и девушки в бежевых шортах, белых рубашках с короткими рукавами и с синими атласными галстуками[3]. Это были вожатые. Они по очереди выкрикивали имена и фамилии, и приехавшие ребята по одному подходили к ним.
Толпа на парковке становилась меньше. Подростки расходились по своим отрядам. Дима всё ждал, когда наконец назовут его имя, и боялся, что уже пропустил.
Вдруг рядом появилась вожатая. Её внешность в целом была очень яркой, но особенно выделялась причёска. Её светлые кучерявые волосы напоминали облачко[4]. Ну точно одуванчик! Или, как мама Димы говорила про такие причёски, «взрыв на макаронной фабрике».
Девушка оказалась довольно грубой.
– Что ты крутишься со своим чемоданом? – спросила она, скривив рот.
– Да я, кажется, прослушал, и теперь не знаю, в какой мне корпус. – Дима смущённо улыбнулся.
– Молодец! – Вожатая выплюнула жвачку на ладонь и приклеила на край планшета, который держала в руках. – Зовут тебя как?
– Дима Совин.
Девушка-одуванчик пробежала глазами по списку:
– У-у-у… Да ты в моём отряде! Идём, провожу тебя до корпуса.
Они шли по дорожке к корпусу не разговаривая. Только колёса чемодана гремели по асфальту, подчёркивая неловкое молчание.
Дима решил попытаться найти общий язык и заговорил:
– Я в лагере первый раз.
– Мои поздравления! – невесело ответила девушка.
И опять стало слышно, как гремят колёса.
Когда они уже подходили к корпусу, она вдруг сказала:
– Вообще-то, я тоже. Надеюсь, нам тут понравится. Я Тамара, если что.
– Очень приятно, Тамара, – кивнул Дима.
На входе их встретил ещё один вожатый – высокий, подтянутый парень[5]. Он держал спину прямо. У него волосы стояли дыбом и усы были закручены в колечки на концах. Ну прямо мушкетёр!
– Тамара,
Алёна
Инга
Вожатые
Тамара
Василий
