оваться тому, что ты выиграла в лотерею. В восьмой раз.
Вот и сейчас Томас повздыхал в ответ на моё щебетание и срочно отгрузил десять пар сапог. С бесплатной доставкой. Одной из дочек нефтедобывающей компании внезапно понадобились десять пар очень редких сапог, ни у кого в наличии их не было, но я настолько оперативно договорилась о поставке, что их уже отгрузили вместе с другой партией товара, и приедут они в Москву на следующей неделе. В общем, купила я их по 63 евро за пару (забрала у Томаса со склада остатки, как раз десять пар, которые оказались скидочными и неприкаянными), а продаст их Дмитрий Геннадьевич по 27 тысяч 544 рубля и 17 копеек. Вот такая конвертация по внутреннему курсу нашего комдира. Почему-то он торговал товарами исключительно вот с такими неровными ценниками, видимо, для солидности.
Дмитрий Геннадьевич – это наш коммерческий директор. Хваткий мужик с железной печенью, который уже исколесил весь Дальний Восток и Крайний Север страны. В конторе он бывал наездами и уже через неделю офисного труда желание прибухнуть с кем-то из отделов техники безопасности или снабжения очередного предприятия гнало его обратно на севера. Но в связи с тем, что из своих запоев он привозил многомиллионные спецификации на поставки, ценили его очень высоко. Работу он любил до одури, разбирался в спецодежде потрясающе, а запои себе смиренно прощал, скорбно признавая своё и мировое несовершенство.
Его заместителем и была Леночка, которая обладала двумя несомненными талантами: быстро и чётко выполняла все поставленные задачи и умела разгадывать пьяную речь Дмитрия Геннадьевича. Причём никто не мог понять, как именно ей это удавалось. Бывает, звонит он из очередной командировки:
– Э…чка, ик! э-э-э… псафка бург, ик! да?
– Добрый день! На «Ямбург» я отгрузила неделю назад, думаю, что через пару дней уже будет на месте. Что-то еще?
– Ик… ки …же?
– Да, защитные очки тоже отгрузила, я вам там коробку оранжевым скотчем пометила, чтобы вы не искали.
Вот так они и общались. Самое интересное, что ни разу Лена не ошиблась в том, что ему требовалось. Иногда он слал фотки, где на размокшей салфетке разными почерками кто-то вывел странные каракули. Мы в офисе называли их бухироглифами. Любую алкописьменность она оперативно расшифровывала, формировала в ответ коммерческое предложение и отправляла сразу в виде факса или письма. Иногда Дмитрий Геннадьевич не мог чётко сформулировать, кому именно адресовать коммерческое предложение, поэтому просто высылал селфи с нужным персонажем. Эти задачки Ленка тоже щёлкала как орешки.
Потянувшись и посмотрев на часы, я предложила:
– Девчонки, пойдём обедать, сил уже нет никаких.
– Да, – принюхалась Ленка, – там, кажется, пирожки сегодня.
– Или беляши, – весомо добавила Инна.
Беляши мы тоже уважали.
– Вам лишь бы жрать, – раздражённо бросила Анфиса.
Она уже вторую неделю сидела на диете, поэтому мы не обиделись. Периодически каждая из нас проходила этот этап, когда мнилось, будто пятая точка станет меньше, если отказаться от сладкого и мучного. То ли мы отказывались слишком ненадолго, то ли дело ещё в чём-то, но пятая точка только росла, а вместе с ней росли раздражительность и желание убивать.
Всего нас в кабинете сидело семеро, и назывались мы отделом закупок. Нашей начальницей значилась Леночка и, по-хорошему, сидеть бы ей в отделе продаж, но ей у нас больше нравилось, поэтому она числилась заместителем по закупкам. Все запросы от Дмитрия Геннадьевича обрабатывала всегда только она. Когда кому-то на почту приходило письмо «для Лены», его тут же переправляли ей. По синей лавочке Дмитрий Геннадьевич обычно не мог вспомнить её адрес электронной почты, поэтому писал первому попавшемуся сотруднику. Кстати, других Лен в компанию принципиально не нанимали, взяли пару лет назад одну тёзку, так она чуть не сорвала важную поставку, когда получила такое письмо. Вины её, конечно, в этом никакой, но Дмитрий Геннадьевич упёрся рогом, и девушку уволили, выплатив хороший бонус.
Начальницей Лена была исключительно номинальной, поэтому мы прекрасно дружили, общались и получали на совещаниях абсолютно на равных. Чаще, конечно, похвалу, но и нагоняи случались.
Когда я уже накинула лёгкий приталенный пиджак поверх платья, в кабинет зашёл молодой мужчина. Слегка запутавшись в рукаве, я не сразу его рассмотрела. Только отметив, как жадно пожирала его глазами Анфиса, обернулась.
Сердце пропустило три удара, а желание глупо захихикать стало просто непереносимым. Из дальнего угла кабинета хихиканье таки раздалось, видимо, Инна с Танькой не сдержались. Вообще, кабинет у нас просторный, но с появлением этого индивида он сразу сжался до размеров подсобки.
– Здравствуйте,
