Ладоге или в «Заморье». Эта дань, учитывая, что киевские князья не оспаривали ее до окончательного утверждения христианства, не была формой политической зависимости, а носила скорее религиозный характер. В этом случае логично предположить, что отправляли ее в Варяжскую Русь – на остров Рюген, в Аркону! Можно предположить, что только при Владимире и Ярославе дань эта составляла относительно малую сумму в 300 гривен, так как в это время Новгород входил в состав Киевского государства, а ранее она могла быть в разы больше! Тем более что и территория, облагаемая данью, не ограничивалась Новгородом и его волостью, но также и ростовская меря должна была платить дань!
Любопытен и другой вывод – раз дань платили вплоть до смерти Ярослава, следовательно, и Владимир, и Ярослав выплачивали ее, были в некотором роде вассалами Руяна, пусть даже эта зависимость была лишь символической. Для примера можно вспомнить отношения русских земель с татарами: когда эпоха могущества Золотой Орды давно миновала, Московское царство продолжало периодически выплачивать символическую дань Крымскому ханству, вассалу Османской империи! Более того, даже Речь Посполитая выплачивала дань крымчакам с земель, входивших когда-то в Улус Джучи! Нечто подобное, очевидно, мы наблюдаем и здесь – несмотря на то, что Новгородская земля была при Владимире уже независимым государством, к тому же втягивающимся в политическую орбиту Киева, еще продолжали существовать старые вассальные отношения.
Эту красивую картину нарушает лишь один весьма важный момент: удивительно, но собственно новгородские летописи не знают этого периода правления Олега! НПЛ мл. извода те же самые слова, что в ПВЛ относятся к Олегу, адресует Игорю! Таким образом, слова летописца «тот самый» означают лишь, что он пытался убедить своих оппонентов в том, что именно Олег назначил северным племенам платить дань варягам! Вариант легенды о смерти русского князя в «заморье» можно объяснить знакомством со скандинавской фантастической «Сагой об Орваре-Одде», где главный герой, прожив 300 лет, умирает очень похожей смертью. Это послужило причиной отождествления двух персонажей русского и скандинавского эпоса не только среди норманистов, но и среди их оппонентов! Но остается могила Олега в Ладоге и местные предания о его гибели. Быть может, и они связаны с знакомством с сагой, что и породило версию о предсмертной поездке Олега в Новгород и Ладогу. Уже на этом основании ладожане в XII веке отождествили с Олегом местный курган, возможно, один из курганов в урочище Плакун. Возможно даже, этот курган действительно принадлежал варяжскому князю, вновь наложившему на новгородцев дань после смерти Рюрика.
Судя по тому, что помимо ладожской могилы Олега были известны еще две могилы в Киеве, то летописный образ Вещего Олега объединил не двух, а трех Олегов, действовавших в разное время. Ниже мы постараемся определить, какое влияние оказал этот третий Олег на образ Вещего князя. Пока же мы смело можем сказать, что «преемник Рюрика и установитель
