а чем это так вкусно пахнет?
Она выбралась из постели и с восхищением разглядывала яства, украшающие стол.
– У тебя прошел насморк, доченька? – дрожащим голосом спросила Рохеле.
– Прошел, прошел, – Двора-Лея в доказательство раздула ноздри и глубоко вдохнула носиком. – А можно медового пряника?
– Можно, – отирая набежавшие слезы, ответила Рохеле. – Сейчас папа благословит вино, потом поешь бульон с галушками, а после пряник.
– Не-е-т, – захныкала Двора-Лея, – я хочу сначала пряник.
Яблоко праведника так и осталось в мешочке из плотной ткани, тщательно обернутое в вощеную бумагу. Его использовали как панацею от любой хвори, при первых же признаках недомогания укладывая под подушку заболевшего ребенка.
Два-три раза в год Рохеле осторожно разворачивала бумагу и рассматривала яблоко. Оно чудесным образом ссохлось, не потеряв форму и цвет. Годы шли и шли, а яблоко праведника действовало безотказно.
Двора-Лея обручилась в пятнадцать лет с Лейзером Шапиро, парнем, подобно ее отцу, посвятившим себя Учению. Ей тоже предстояло стать женой мудреца и тащить на себе нелегкое бремя семейных забот.
Помолвку отмечали в самом узком кругу, домик Рохеле и Михла мог вместить только семью жениха. Его родители жили более чем скромно, почти нищенствовали, но ведь и Двора-Лея была не из Ротшильдов. В самый разгар праздничного обеда в дверь постучали. Михл глянул в боковое окошко и оторопел. На пороге стоял околоточный, в праздничном мундире, с нафабренными, щегольски закрученными усами.
– Неужели он пришел нас поздравить? – удивился Михл.
– Вот еще! – фыркнула Рохеле. – Царь сегодня что-то празднует. Немедленно поднеси ему водки!
Михл наполнил до краев граненую рюмку, вместе с кусочком черного хлеба положил на поднос и отворил дверь.
– Наши доблестные войска взяли Плевну, – сообщил околоточный. Он залпом осушил рюмку, занюхал хлебом и перевел на Михла вопрошающий взгляд.
– Поздравляем, поздравляем, Егор Хрисанфович! – вскричала Рохеле, кладя на поднос серебряный полтинник.
– Да благословит Господь святое православное воинство! – ответил околоточный. Он сгреб толстыми пальцами полтинник, повернулся спиной к хозяевам и нетвердой походкой двинул с крыльца.
Со свадьбой затянулось. Планировали сыграть ее через год, быстрее собрать деньги на празднование не получалось. Но через одиннадцать месяцев умер отец Лейзера, потом сам Лейзер уехал сдавать экзамены на раввина и застрял почти на год, а когда вернулся, пожар уничтожил улицу с его домом.
Лишь спустя три года все сложилось: назначили день свадьбы, пригласили гостей, наготовили еду, заказали музыкантов и.… За два дня до назначенного срока в Петербурге убили царя Александра. Империя погрузилась в траур, ни о каком веселье речи не могло идти. Свадьбу сыграли, но без музыкантов и очень тихо.
«Почему так все неудачно складывается? –
