. Для меня не было никакой разницы эта жизнь, предыдущая или следующая. Я помнила всё так, словно бы не умирала никогда.
Но в этот раз, впервые за тридцать тысяч лет, мне удалось на несколько коротких мгновений задержаться в Зале Памяти. Задержаться, чтобы поговорить с моей бабушкой. Той, которая была ею в моё самое первое воплощение. Клянусь, ради этого стоило поменять одно тело на другое ещё один раз.
В этот переход всё было иначе. Обычно я ощущала себя, открывала глаза, начинала кричать, как и полагается почти любому гуманоидному новорождённому всех рас на всех обитаемых планетах Третьей Вселенной. И как только позволяло развитие, начинала говорить. Со временем я стала умнее, и научилась не пугать новоиспечённых родителей, начиная с младенчества вещать на всех незнакомых им инопланетных языках, или рассказывая о своих предыдущих воплощениях.
В этот раз сознание пришло ко мне, но глаза так и не открывались. Это длилось очень и очень долго. Я пребывала в темноте и неведении, парила в пустоте и тишине.
И однажды мне начали сниться сны.
В каждом новом воплощении, во снах, память всегда подбрасывала мне калейдоскоп цифровых обрывков предыдущих жизней. Взрыв, огонь. Боль. Черная фигура. Темно-синие глаза. Сны заканчивались. Я снова парила в пустоте. Она напоминала мне космос – место, которое я считала своим настоящим домом. В космосе я как будто бы была везде и нигде одновременно. Я успокаивалась. И снова засыпала.
Снова черные неровные волосы. Мои ноги раздвинуты. Между ними его лицо, он пристально смотрит на меня, а затем медленно и хищно поднимается. Его глаза начинают пылать. Снова взрыв. Пустота.
Должно быть, я дёргалась во сне.
Я воин. Воин Духа.
Я воин. Воин Бога.
Я воин. Воин Света.
Я бесконечно повторяла про себя эти слова, когда приходила в сознание. Я всегда их повторяла, чтобы найти новую точку опоры. Это была моя мантра, моя точка сборки, в которой я находила свой смысл.
Снова сон. Дехра-Тау. Моё первое воплощение. Материнская планета моей великой цивилизации Идрегао-Атреут. Цивилизации парящих над землей эрнанидригов. Задыхаются абсолютно все. На планете нет атмосферы. Словно издевательство, я остаюсь жива дольше всех, чтобы видеть смерть всех вокруг. Ведь всё это – моя вина.
«Ты спасёшь их, спасёшь их всех!» Черноволосая фигура, стоящая на фоне стены огня, гладит меня по руке, и в этот раз его синие глаза преисполнены доброты.
«Я не могу спасти, они мертвы уже тридцать тысяч лет».
«Время не линейно. Это лишь заблуждение».
Снова спасительное пробуждение в темноту. А затем снова видение.
«Арханагор! Арханагор!» Толпа, в золотых лучах заходящего солнца, скандирует одно и то же. Это не воспоминание, со мной никогда этого не происходило. Арханагор – «огонь» или «свет», ведущий к спасению. Так называли у нас раньше правителей. Но эта толпа. Они не эрнанидриги. Это собрание представителей самых разных рас. Некоторых я знаю, некоторых – никогда не видела. Я стою на вершине утеса, под ногами пыль, перемешанная с кусочками золота и лазурита. И каждый порыв ветра, поднимает вверх искрящиеся в лучах заката частицы, делая происходящее ещё более волшебным.
Но мне очень страшно, хотя я уже даже не помню, когда испытывала страх. И тогда я начинаю бежать. Это не Дехра-Тау. Небо Дехра-Тау было почти что зелёным, с постоянными всполохами коротких молний, обозначающими схождение магнитных линий.
Теперь в моём сне – утро. Ночи здесь очень короткие, второе светило окрашивает восходное небо сиреневыми и желтыми слоями. Он трогает меня за плечо. Я пугаюсь и вскрикиваю. Я снова на утёсе, под ногами в долине кишащее море ахвишемов.
«Не бойся меня». Шепчет он мне на ухо. Ахвишемы начинают гореть. Огромная стена огня накрывает всю долину. Я снова оказываюсь перед лицом огня.
– Эта дёргается!
– Бывает. Нейроны прорастают.
– Только у неё?
– Ну, такое сочетание генов. Побочный эффект. Забей.
Я, наконец, начала слышать разговоры этой реальности, это был язык айнов. Но только один раз. Потом были другие голоса. Очень много разговоров людей на непонятном мне языке. Возможно, это был госпиталь, потому что со временем я начала различать периоды и часы, когда они приходили и уходили. С течением ещё какого-то времени я начала ощущать своё тело и даже двигать им. И вновь всё было по-другому. Я прекрасно помнила, как ощущала себя в детском теле. Но это тело было взрослым.
Я точно знаю, что умерла тогда. Мой «коллега» по работе с отрицательным интеллектом сжёг меня вместе с целой планетой наших врагов. Они заслужили. В отличие от меня. Парень, мать его, был в звании Первого генерала Планетарных десантных
