ость перед тревожностью, а иногда – даже тревожность перед тревожностью перед тревожностью. Такие дела. Такой вот я человек.
В общем, стою, жду.
Сегодня жаркий день – солнце слепит и палит. Разумеется, одет я не по погоде. И это еще одна моя проблема, которая мешает мне до конца адаптироваться в мире. Ведь сколько лет живу в Петербурге, а все не могу привыкнуть к этой подлой смене погодных условий! Вчера, например, весь день шел дождь, был сильный ветер, а сегодня – на тебе: опять жара. Одет же я, разумеется, по-вчерашнему. Я, как мышка с эффектом шлейфа на Windows 98, все время торможу.
Вот и эта встреча должна была состояться четырнадцать лет назад, а не сегодня. Но что ж поделать, ведь могла и вовсе не состояться! Да, сегодня я оптимист.
Что, вы думаете, я вообще здесь забыл? На таком-то солнцепеке, в субботу, на выходе из метро «Площадь Восстания», где человеческие потоки стремятся захватить вас и унести то ли в Неву, то ли в Фонтанку, то ли в Обводный канал!
Но, впрочем, я уже проговорился: я здесь на свидании. Да и не то что на свидании даже. Просто так вроде бы принято называть встречу двух людей противоположного пола, которые едва знакомы, но при этом не против узнать друг друга получше. В моем же случае все еще более странно: я вообще не уверен, что на встречу придет именно тот человек, о котором я думаю. Что это именно та Катя Иванова из две тысячи десятого, а не совершенно другая Катя Иванова, которая из две тысячи двадцать четвертого.
Вот я всегда так: чем больше разворачиваю тему, тем больше путаю. Призываю себя и вас к порядку – поэтому давайте по порядку.
В две тысячи десятом году, незадолго до своего двадцатидвухлетия, я расстался с девушкой. Расставание было крайне болезненным, и нечто противное терзало мою грудь «трогательным ножичком», как выразился бы Летов, если бы писал песни обо всякой ерунде. Но для меня все было очень серьезно – накрыло конкретно, однозначно и безвыходно. Сами отношения были не подарок, а закончились и вовсе абсолютным кошмаром. Я не мог ни о чем думать, кроме своей потерянной любви, болезненно ностальгировал и беспрестанно мониторил ее странички в социальных сетях. В общем, страдал.
Чтобы как-то отвлечься, я зарегистрировался на сайте знакомств. Это мне посоветовал мой друг Валентин – большой знаток женских сердец, и эти самые сердца, к слову, тоже вполне себе стремились узнать Валентина получше. Я же, будучи ранимым и скромным человеком, таким вниманием похвастаться не мог. А поэтому прислушивался к Валентину и старался благодаря его опыту вылезти из своей душевной ямы.
Я начал общаться на сайте знакомств с разными девушками. Кто-то писал мне и спрашивал, как мои дела, кому-то писал я – с тем же беспроигрышным вопросом. Перспективы росли день ото дня – начались даже первые свидания. Помогало, впрочем, слабо. Тоска тащила мысли назад – в тяжелые, нервные, изматывающие отношения, от которых судьба меня так милосердно избавила.
В один из моих одиноких грустных вечеров я листал анкеты и мне попалась она – Екатерина Мусеенко. Рыженькая, миловидная, всегда с улыбкой. Разумеется, я пролайкал пару фото (больше, по совету Валентина, лайкать не нужно – еще подумает, что я от нее без ума) и написал свои фирменные «Привет. Как дела?». Моя собеседница не заставила себя долго ждать – диалог завязался мгновенно. Оказалось, что у Кати отличное чувство юмора, а это первый критерий, на который я обращал внимание при общении. Юмор – это, знаете ли, такая батарейка-аккумулятор, которая не позволяет терять к человеку интерес, даже если все темы для разговоров исчерпаны, а истории рассказаны.
Ну, а в начале отношений это вообще сказка. Тут же как? Словно в мяч играешь. Кидаешь, а она его ловит, прокручивает пару раз и кидает тебе – ты тоже ловишь, крутишь и кидаешь назад. А отсутствие юмора – это когда ты мячик кинул, а он шлепнулся визави о живот и укатился куда-то в траву или к речке. Попробуй найти! Утомительно и непродуктивно. И скучно.
А Катя была супер – как в понимании юмора, так и в общих интересах. Любила музыку примерно такую же, как и я. В то время я слушал скандинавский тяжеляк, а-ля Children Of Bodom, а она мне: «Отличная группа! Мне еще In Flames нравится!» Вот это женщина! Примерно то же самое происходило и с литературой, и с фильмами. Так мы и общались день за днем. В какой-то момент я подумал: почему я приглашаю на свидание всяких малоинтересных мне девчонок, а ей даже не намекнул? Но знаете, как будто бы и не хотелось. Поговоришь с Катериной – и становится хорошо на сердце. Отпускает вся эта вязкая хтонь прошлых отношений. Потом, конечно, возвращается, но ведь всегда можно написать Кате снова.
Время шло, я был в курсе жизни Кати, Катя – в курсе моей жизни. И как-то я в порыве хорошего настроения пишу: «Слушай, а может быть, сходим куда-нибудь вместе?»
Повисло молчание. Ни дать, ни взять – на полдня. А вечером приходит что-то вроде такого: «Привет! Отличная идея, но давай чуть попозже. Тут знаешь какая история…»
И начала рассказывать. Оказалось, что у нее были отношения со школы,
