века спустя они вели свою повседневную жизнь и помимо прочего, наблюдали за долговременным восхождением в гору баабцев. По решению Старейшин, а именно их предводителя «Фабла Великого», было принято заключение создать ковчег, способный пройти столь не малый путь космического пространства и спуститься на их землю. Их господство не знало границ. Ютеий достиг пика познания всего, что только можно представить, да и не только. Старейшины хотели разделить свой навык и помочь наставлениями увядающей на их взгляд планеты.
На постройку так называемого космолёта ушло пять лет, но все пошло не совсем так, как было запланировано. Им грозила опасность. Это и есть то самое ненаглядное, что я дорогие мои называю «СУДЬБА» – Fortuna vitrea est: tum cum splendet frangitur. Что в переводе с латыни означает – «Судьба – стекло: блестя, разбивается» (Сентенция Публилия Сира). По-другому и не могло произойти. Практически перед самым отлетом, их лучшие телескопы заметили приближающуюся опасность. Сильно занятые воссозданием флоры на корабле, подобной звезде, Фаблы совершенно забыли обо всем прочем занятие, и пропустили мимо своих глаз нависшую над ними беду. Трагичная была новость для всего народа и для Ютеия, в общем.
Надвигается с неимоверной скоростью метеоритный дождь, не тот, что вечно описывают в книгах, а на много больше. Он был огромен. Размеры не знали границ. Столкновение неизбежно. Смерть подкралась незаметно. Конец был совсем близок. Все, кто мог, разместились на корабле, остальные были вынуждены остаться и принять весь удар на себя. Распрощавшись со всеми близкими, с теми, кому при всем желании попросту не было места, они навсегда покидают эту звезду (Так им казалось тогда). Взлет произошел успешно, никто и не сомневался. Отдалившись на сотни парсек, с жалостью и кручиной в глазах, сквозь иллюминаторы, Фаблы наблюдали за падением своей некогда всесильной державы. И не смотря на удаленное расстояние, они прочувствовали боль и крики тех, кто был принужденно прикован остаться и сгинуть во тьме.
– Мы вернемся за вами, я обещаю вам, родные мои. – Чуть ли не со слезами на глазах произнес последнюю фразу Таршас, один из первенствующих Старейшин совета. С этих пор он крепко изменился духом. Ни одна душа не знала тогда, что было у него на уме, кроме его самого. И никто, и никогда больше так и не услышал от него ни звука.
II
Над полем нависла тень, и как затмение солнца, с уверенной скоростью расширилась вдаль. Пшеница от работающих двигателей примялась к земле. Ковчег обрел новое пристанище. Новый дом. Зная поведение данного народа, Фаблы предстали перед ними в виде Богов. Разумеется, это вышло, баабцы мало в чем смыслили, кроме поклонения всевозможным идолам. Претвориться не составило для них великого труда. Жители сначала побаивались и обходили их стороной. Затем, спустя какое-то время, начали привыкать к присутствию
