мой, герт мой. Да отважится душа твоя.
– Да отважится, – отозвался он, целуя её ещё раз, но уже в губы.
– Как верб Лорок? – поинтересовалась она, забираясь на диван с ногами.
– Передавал массу пожеланий моей жене Ассии, – ответил Равивэл, подсаживаясь к ней.
– От благородного верба я приму всё, – сообщила она, обнимая мужа за шею, – ты – очарователен, как же мне завидуют дамы Сиятельного двора: такой красавец и мой.
– Зависть съедает красоту, милая Ассия. Её бесконечность – в умении быть красивой старостью.
– О старости нам думать рано, а об обеде пора. Пообедаем вдвоём, пригубим вина и приумножим твоё возвышение, – нежным голосом проговорила Ассия и спрыгнула с дивана.
Поднявшись следом за ней, Равивэл сказал:
– Хорошо, я только переоденусь.
Вечернее солнце, укрытое бледно-коралловым маревом, черепашьим шагом, уплывало за шпиль, деля свой свет с Багровым Кристаллом.
Кристаллическая Комната, имеющая форму квадрата, хранила в себе низкий овальный стол, два полукруглых дивана, по обе его стороны и больше ничего, только кристальная прозрачность стен и бледно-жёлтая мягкость диванов и салфеток. Тонкие криволинейные грани белого криофарфора, отражались в сверкающей бледности стола. Позолоченные столовые приборы, завёрнутые в салфетки, поблёскивали своими наконечниками.
Равивэл вошёл в длинной прямой тунике, надетой поверх просторных брюк. Синий цвет костюма подчёркивал золотой орнамент. Дома он ходил, как ему было удобно, но выйти в таком наряде на улицу считалось дурным тоном и неуважением к окружающим. Одежда, служащая средством обозначения положения в обществе, подбиралась тщательно и со вкусом. Пышность костюмов увеличивала вес положения, а не вес тела. Ассия впорхнула в длинном фиолетовом платье, с широким вырезом и высоким разрезом вдоль правой ноги, соблазнительно обнажающим и, чуть заострённые плечи, и точёные ноги.
Хозяева, чинно и не торопясь усаживались за стол. Усадив жену на диван, Равивэл сел сам, ожидая появления лурда. Он появился незамедлительно, толкая перед собой сервировочный столик, уставленный массой тарелок, наполненной яствами. Быстро накрыв стол, и налив вина, он слегка наклонил металлическую голову и мелодично произнёс:
– Приятного аппетита, герт Равивэл. Приятного аппетита, Ассия.
Они поблагодарили его, почти в унисон и перешли к трапезе. Оставив на столе полупроводниковый кристалл, на случай, если слуга понадобится во время обеда, лурд выкатился, легонько позвякивая колёсиками.
Возведя руки над столом, Ассия подняла хрупкий кубок и, излучая глазами солнце, обратилась к мужу:
– Да продлится твоё Возвышение, благородный герт.
– Продлится, – отозвался Равивэл, беря, помутневший вином, кубок.
Грубо держа его за высокую ножку, он залпом выпил благородное
