они в твоей жизни, – приветствовала Ассия мужа и, встав на цыпочки, поцеловала в щёку.
Он вышел, унося с собой её улыбку, нежные слова и поцелуй, вливший в него лёгкое и пьянящее головокружение.
Сейчас, случайные пути трёх аркадимьянцев, пересекутся на площади Голубого Мрамора, чтобы впоследствии сплестись в нити судьбы, не предсказанные их Алой весталкой.
Равивэл появился на голубом мраморе и сразу увидел визора Плюма, что спешил наперерез, к открытым створам. Его пурпурный сагион, ветром летел по площади, неся за собой, слегка раздобревшую фигуру бывшего друга. Они поравнялись, и Равивэл спокойно, с достоинством, приветствовал его:
– Доброго утра, визор Плюм.
Остановленный голосом следопыт, резко повернулся и, узнав Равивэла, ответил на его приветствие, не совсем учтиво, с присущей ему ворчливостью:
– Утро и без нас доброе, а вот тратить своё время на появления во Дворе – мне, весьма не интересное занятие. – Выложив нетерпеливую часть речи, он всё же приветствовал герта, уже более спокойным и прохладным голосом. – Да не обмелеют твои реки жизни, герт Равивэл.
– Не обмелеют, – принял Равивэл и, понимая, на что намекает его потерянный друг, спросил:
– Как здоровится твоей уважаемой Ции? До меня долетел слух, что она вынашивает второго ребёнка.
– Благодарю тебя герт, что интересуешься здоровьем моей жены и скажу, опережая все слухи: величие Аркадима продлится моим руслом. Лёгкая усмешка коснулась уголков его губ.
– Да, не иссякнет твой временной Колодец, визор Плюм, – отплатил за скрытую дерзость Равивэл, зная о его торопливости и нетерпении, но умолчал об укоре, явно выражающим его текущее семейное положение.
Верб Лорок подошёл шумно, как и полагается главе Сиятельного двора. Всякий, кто проходил площадь и спешил к лестнице, считал необходимым приветствовать его, не только гражданским долгом, но и личным уважением к человеку, обладающему свинцовой принципиальностью и редким благородством.
Приветствуя верба Лорока, Равивэл приложил правую ладонь к левому плечу и проговорил:
– Да не угаснет солнце над твоей головой, верб Лорок.
– Да не угаснет, – ответил Лорок и обнял Равивэла.
– Добрых начинаний утром и плодотворных решений днём, верб Лорок, – напутствовал Плюм дожа, припечатав широкую ладонь к плечу.
– Добрых и плодотворных, – повторил Лорок, чуть склонив голову.
Глаза Плюма, холодно смотрящие на герта Равивэла, стали ещё холоднее, почти прозрачными, когда он славословил в лицо вербу Лороку, но улыбка не сходила с его лица всё время и погасла, превратившись в ухмылку, когда он отвернулся и отошёл, вставая на самодвижущиеся ступени.
Глава третья.
Часы дрома отбили временной пульс и, начиная от последнего удара, ровно через четыре тысячи триста двадцать штрихов створы Двора опустились, возвещая о начале Собрания. Заседание Верхней Трибуны началось ровно через
