простой ученик? Кто, когда стал учёным молча улыбаясь стоял, и ничего особого не говорил на интервью и перед начальством? КТО, скажите мне, стоял и поддакивал Мастеру посреди команды, когда тот говорил что-нибудь гениальное?! ПЕРСИВАЛЬ РЕЙЗИН! ОН! ОН САМ ВО ВСЁМ ВИНОВАТ! Ну вот, опять мысли об этом. Пожалуй, стоит прекратить ныть и перестать быть незаметной серой мышью. Значит, решено! Теперь он нормальный, не слишком скромный и заметный друг Мастера!
Перси встал и направился на базу. Он подошёл к Этти, которая нервно сидела и терпела, пока Ломни суетился над её раной, полученной в бое при Револьвере. Так как тогда Этти просто перевязала рану хилым куском ткани, она даже не заметила, что рану от пули не только магией не излечить, но и кожу разъедает в стороны. Поэтому, несколько дней назад, сняв тряпку она от неожиданности на всю базу вскрикнула. Перси сочувственно на неё посмотрел и спросил Ломни, не глядя на предплечье левой руки:
– Как её рана? – Ломни мрачно ответил:
– Уже лучше, но не сильно, – он прекратил осматривать рану и достав флакон с надписью «МСПМК» (Магическое средство против разъедания кислотой) немного капнул на рану и глубоко вздохнув, натянул обратно длинный рукав рубашки, однако Этти сказала:
– Стой! – Ломни обратно оттянул рукав, – Я хочу всё-таки дать Персивалю посмотреть на рану.
– Спасибо! – незамедлительно ответил он и со страхом поворачивая
взгляд на рану, разворачивал в голове все варианты как она выглядит. Однако реальность оказалась куда страшнее.
Перед ним открылась самая ужасная рана, которую он когда-либо видел. На её предплечье, осталось чуть меньше половины. Везде то и дело встречались засохшие корки крови, а также была видна и сама плоть, которая немного обуглилась из-за кислоты. Кости он не увидел, и на том спасибо.
_____
Вы тоже скажите спасибо, что я не сделала так, чтобы была видна кость! ТЫ ТОЖЕ СКАЖИ СПАСИБО!
_____
В некоторых местах кожа была гладкая и розоватая, как обычно бывает от шрамов.
– Это те части, которые зажили, – печально сказала Этти.
Он ещё раз пробежался глазами по ужасной ране, от которой трудно было отвести взгляд и спросил:
– Двигать рукой можешь? – та покачала головой:
– Могу, но очень, очень больно! И только посмей тронуть это! – она выразительно поглядела на рану, с оттенком печали. Перси с трудом оторвал взгляд от ранения и ещё более сочувственно посмотрел на неё.
– А ты точно сможешь пойти на собрание? Я не слишком уверен в решении Мастера… – спросил он, нахмурившись.
Она пренебрежительно хмыкнула, когда Ломни отошёл по своим делам.
– Ха! Нет, он, наоборот, меня час пытался заставить не идти, а потом я сказала:
«Я – ИДУ. И точка!»
Перси покачал головой
