ралку и налила себе большой стакан. С жадностью отхлебнув водички, которая приятно ударяла в нос, она набрала номер любимой бабушки.
– Бабуль, привет! Стас сказал, ты звонила!
– Да, детка, звонила, мне надо с тобой повидаться, тут такая причудливая история…
– Причудливая? – удивленно засмеялась Даша. – Опять кто-то покушается на твоих ослов?
Дашина бабушка собирала маленьких игрушечных осликов, и однажды с ее коллекцией случилась весьма загадочная история.
– Нет. Никто ни на что не покушался. Но ты, моя дорогая, получила наследство.
– Я? Наследство? – ахнула Даша. – Ты шутишь, да?
– Ничего я не шучу. Вполне серьезно.
– Бабуль, от кого наследство? Что ты говоришь?
– От моей соседки.
– Миллион долларов?
– Ишь чего захотела! – засмеялась Софья Осиповна. – Нет, от этого наследства ты богаче не станешь.
– Бабушка, я ничего не понимаю! – рассердилась Даша. – Объясни толком!
– Пожалуйста. Объясняю – ты помнишь Евгению Митрофановну, она жила со мной на одной площадке?
– Такая старая барыня на вате?
– Да, именно.
– Я помню, ты говорила, что она умерла, но это же еще в прошлом году было.
– Совершенно верно. Вчера как раз был год со дня ее смерти. А это значит, что, выполняя волю покойной, я должна отдать тебе то, что она просила.
– Но что? – закричала Даша. – И почему ты раньше не говорила?
– Видишь ли, детка, Евгения Митрофановна просила отдать это тебе только в том случае, если в течение года за этим никто не явится. Зачем же было говорить?
– Бабушка, я сейчас сойду с ума! Хоть скажи, что там такое?
– Да всякое старинное барахло, впрочем, есть довольно красивые вещицы, хотя я уже не помню, Евгения Митрофановна мне показывала, я просто постеснялась отказаться, а с тех пор больше не заглядывала в этот баул.
– Баул?
– Ты не знаешь, что такое баул?
– Знаю, конечно, но… Бабушка, почему она мне это оставила? Она же меня видела, наверное, раза три? Кто я ей?
– Дашенька, давай не будем обсуждать все это по телефону, к тому же ко мне через десять минут ученик должен прийти. Приезжай к пяти часам, сама все посмотришь и решишь, что с этим делать.
– Хорошо, – согласилась Даша и в растерянности положила трубку.
Как странно. С какой стати совершенно чужая старушка оставляет ей наследство? Наверное, она просто из ума выжила, вот и все, решила Даша и пошла на кухню перекусить после школы. Однако старый баул, завещанный ей, необычайно взволновал девочку. Ей не терпелось уже заглянуть в него. А у бабушки опять ученики… Надо ждать до пяти. И дома, как назло, никого. Просто нет сил ждать, и она позвонила Оле. Но той не было дома. Промаявшись еще час, Даша выскочила из дома и понеслась к метро.
Ровно в пять она уже звонила у бабушкиной двери.
– О, ты фантастически точна! – воскликнула с улыбкой Софья Осиповна. – Вот что значит любопытство!
– Привет, бабуль! Выглядишь потрясно! Прическа новая!
– Да, я нашла нового парикмахера. Тебе нравится?
– Не то слово.
– Ладно уж, не буду тебя томить, иди, получай свое наследство.
В комнате на кресле стоял старый баул из черной потрескавшейся от времени кожи. У Даши от волнения даже сердце забилось где-то в горле и пересохло во рту.
– А как он открывается? – охрипшим голосом спросила она.
– Данюша, что ты так волнуешься, там же не сокровища аббата Фариа, – засмеялась Софья Осиповна, помогая внучке справиться со старым замком.
Из баула пахнуло лавандой. И пылью. Даша чихнула. И вытащила лежавший сверху изящный кожаный футляр. Дрожащими руками открыла его и увидела маленький, удивительно изящный веер из слоновой кости, украшенный тонкой резьбой.
– Какая прелесть! – взволнованно прошептала Даша. – Он очень старинный, да?
– Да. Но он сломан, видишь, одна пластинка обгорела, другая еле держится.
– Неважно. Я дам Петьке, он починит. – Даша осторожно спрятала веер в футляр и отложила в сторонку. Потом вынула из баула большой шарф терракотового цвета с поблекшим золотым орнаментом и такие же шелковые туфельки на маленьком каблучке, но совсем крохотные, словно они были сделаны для ребенка. – Бабушка, какая прелесть! Но их же никому не надеть… Просто Золушкины
