с Валлафаром направились к парочке у входа. Янгса прошла следом.
Нора поднялась, неуверенно накручивая локон на палец и глядя на документ в руках Сарена, словно желая угадать, о чем ведется речь.
– Дак поганые слухи для нее новостью не стали бы, – приблизившийся Равель внаглую глянул через плечо соратника-Доверенного в бумаги, – впрочем, про подстилки такие талмуды не пишут.
– Пасть завали, кто еще из нас подстилка, – вызверилась Нора, бросив играться с волосами. Так бы и двинуть в ненавистную рожу! Ух, до крови, до хруста!
Равель на мгновение поднял глаза от чтива, полоснул взглядом – словно наждаком прошелся, стер напускную ярость. Будто пнул зарвавшуюся шелудивую шавку – столько брезгливости и угрозы успела прочесть Нора, аж сглотнула. Захотелось скулить. А человек-красавчик вновь натянул свою излюбленную скабрезную ухмылку.
– Да что там вы? – Янгса, утирая обильную испарину, шагнула – загородила Равеля, взялась за папку.
– Это… – хрипло протянула Доверенная оркша, недоуменно меряя странички взглядом. – Кшанье вымя, сучье племя!
– Н-да.
Доверенные сгрудились вокруг злополучной папки, позабыв и о тренировке, и о возмутительнице спокойствия – Норе. Навис над документом даже доселе равнодушный к происходящему Валлафар.
– Так, Нора, иди погуляй, тебя и здесь-то быть не должно, – Сарен сосредоточенно пропускал исписанные странички меж пальцами.
– А? Я Лидеру почту доставить…
– Свали, шелупонь, сказали, – сквозь зубы процедил Равель.
– Иди, девка, остальное забирай, вскрытый конверт сами отнесем, – Нора сумела уловить аккорды последнего предупреждения от оркши Янгсы, почла за лучшее уступить. Пусть и демонстративно неторопливо, покачивая бедрами и гордо задрав нос. Прощально выругалась дверь.
– И кто понесет дурные вести?
– Сарен? Раз уж вскрыл, – Янгса ударила посохом в пол.
– Так Равель вызвался, – орк ткнул в соседа.
– Может, вправду Равель отнесет, он любит наведываться к Лидеру по поводу и без, – Янгса была словно копия партнера-орка: тот же изгиб губ в усмешке, те же портящие в остальном смазливое лицо неровные орочьи зубы.
– Или Валлафар, – недовольно парировал Равель, безошибочно ткнув в стоящего поодаль темного эльфа.
– Не переводи с больного на здорового. Это ты у нас любишь, когда наказывают. Нашелся идеальный повод.
Равель уставился на одноглазого лучника. Переглядки. Злой на безразличный.
Облегченно вздохнул сквозняком зал, ветерок заиграл пылинки в танце, пыхнул свежестью в группу спорящих. Почти не слышно скрипнула предупреждением дверь: кто б на нее внимание обратил, скучную, а не отмахнулся, как Равель?
– Я тебе, кажется, шалава, велел в свой притон идти!
В ответ задумчиво хмыкнули. Дверь обреченно скрипнула второй раз,
