ли…
– И что же вы мне предлагаете? – немного заскучав, поинтересовался Зубов.
Настороженно поглядев на сыщика, Шмелев напряженно сомкнул уста. Понял, что наговорил лишнего. Со столичной персоной с места в карьер беседу начинать опасно. Вот, видимо, и погорел. Хорошее дельце – начальник департамента особого порученца от беспристрастного расследования отговаривает. Тут и впрямь про острог задуматься стоит.
– Я ничего не предлагаю… просто хотел… – голос полицмейстера дрогнул.
– Ну тогда и говорить не о чем, – спокойно заключил Зубов. – И еще… позвольте мне уж самому разобраться, где тут черным-черно, а где просто сажей намалевано.
Полицмейстер изобразил на лице обиду, но ничего говорить не стал. Вместо этого хлопнул себя по коленям, выражая досаду, и встал, чтобы отправиться к лошадям. Сделал шаг, остановился. Видимо, гложущая его мысль не давала бедному покоя. Развернулся и посчитал своим долгом все-таки высказать её без всякого на то позволения:
– Не тем делом мы с вами занимаемся, любезнейший Иван Федорович. Не по зубам нам черт кудлатый! Я бы, честно сказать, с превеликим удовольствием мазуриков да проституток по питейным заведениям щемил, а не леших да водяных в змеином лежбище искал.
– А службу вы себе тоже таким малахольным образом выбирали? – внезапно поинтересовался сыщик.
– Так какая моему Отечеству польза, коли я в вопросах черных сил не бум-бум… – как-то отрешенно ответил Шмелев и добавил: – Вот, казалось бы, доктор микстурой отравился, а вас это вон как потрясло, до головной раны…
Зубов машинально кивнул, а потом вдруг подорвался словно ошпаренный. И, не сказав ни слова, рванул к калитке.
Сгорбившись над трупом доктора кровожадным коршуном, он резко сдернул простыню – и обомлел! Никаких телесных ран – рваных или резаных – и в помине нет. В общем, ничего того, что он буквально пару часов назад наблюдал в резном доме.
Пораженный увиденным, Зубов медленно вернул белоснежную простыню на место. В таком состоянии он воротился к скамейке, и, немного потоптавшись у калитки, отправился к дому.
Все окна при входе были целы. Опустив голову, Зубов попытался ухватиться за последнюю соломинку. Но и здесь его ждало сплошное разочарование: на земле не обнаружилось ни единого осколка.
Но ведь был взрыв! И ужасная, можно сказать, по-звериному кровавая смерть местного доктора тоже!
А главное – убийца, состоящий из странного темного сгустка!
Разве все это могло привидеться?!
Теоретически, если взять в расчет характер и степень контузии, могло, конечно, и померещиться. Но вот незадача – конюх самолично проболтался про громкий хлопок. Или и тут сыщик оплошал, ослышался?!
Вопросы полезли из всех щелей будто дождевые черви.
– Чертовщина какая-та, – почесав забинтованный затылок, произнес Зубов. И
