сразу полвершины. Но из-за чего она разгневалась и почему? – вот об этом предание умалчивало. Только с тех пор, говорят, все окрестные хребты стали покрыты сплошным слоем каменных валунов величиной от письменного стола до огромных бетонных плит. Такие творились тут когда-то дела. Говорят, что и сама вершина, представляющая собой огромное 300‑метровое плато, выложенное такими же булыжниками, причем в форме правильного эллипса, было делом рук горной феи. Многое говорят. Только правдой это было или нет – толком никто не знал. Правдой было лишь то, что Лысый вывел всю компанию точно к «воротам».
Там они и заночевали, а на рассвете, посягнув на собственность махатм, нечаянно взяли, или, как выразиться по-другому, собрали некоторые бумажные знаки, раскиданные около макета древней легенды. Собственно, почему некоторые? Вычищено все было довольно основательно. Лысый даже не побрезговал ржавыми медяками явно тибетского происхождения. В общем, сработали грамотно и на совесть, можно сказать, идеально. Проявили себя в качестве некоторых рук многорукого и унесли к вершине 3\4 стоимости экспедиционного проекта. Боги, наверное, обрадовались неожиданному повороту событий. А как же не радоваться – не надо высылать собственных гонцов, не надо выдумывать никаких кармических штучек, ничего не надо. Все просто: пришли какие-то недоумки, сгребли наличность и были таковы. Ну и что, что они затоптали все вокруг; зато – вот удача! – избавили от надоевшего колеса купюрной сансары властителей гор. А верные заветам предков аборигены будут просто счастливы от того, что их денежные вливания оказались небезынтересны Великому и Всемогущему, и станут еще вернее.
Так или иначе, но до каменных ворот Лысый был «на коне» и успел завоевать громадный авторитет у лесной гвардии сподвижников. И он никак не мог понять, тем более теперь, стоя среди озабоченных лиц, где-то на задворках вселенной, в 100 км к западу от вершины, как он мог допустить подобную ошибку. Хотя с другой стороны понятно ему быть и не могло: по той простой причине, что он всегда пользовался животными инстинктами и рефлексами и не пользовался собственным мозговым анализатором. С памятью тоже существовали определенные проблемы. И вот сейчас он пытался изо всех сил ее напрячь.
Но память лишь улыбалась и показывала разные картинки из прошлого: горшечное детство, школу, Алексеича с его бесконечными походами и приключениями, чертов сбор перед чертовым походом, алый крест на карте предгорий… Стоп! С превеликим трудом Лысый все-таки припомнил что-то насчет этого креста и западных отрогов, что вроде бы Алексеич просил их не лезть туда, или о чем-то другом…
О чем? В памяти все прорисовывалось весьма и весьма смутно. Зато отчетливо сидела картинка, как они ползли именно по этому дурацкому склону год назад. И Лысый именно со стороны запада затащил всех наверх. И поэтому чувствовал себя виноватым. Тем более что застрявшая у черта на куличках гильдия следопытов должна была через пару суток телеграфировать
