пыли, с шелестом вздыбив листву, сметённую к бордюрам, и стремительно уносясь по улице в сторону, откуда пришёл Клэренс.
Следя за полётом поднятого мусора, он обернулся и увидел, как провода, протянувшиеся между столбами вдоль дороги, начали раскачиваться под капризом стихии, настойчиво пытаясь сцепиться друг с другом. При их редких, хлёстких столкновениях землю осыпало ворохом красных и золотых искр, отскакивающих пару раз от земли и незаметно гаснущих в воздухе.
В кронах высоких деревьев, во тьме густой листвы, из которой ветер вытряхивал тревожный шелест, к бьющимся между столбами кабелям протянулась огромная, размером с мотоцикл, кисть. Костлявая пятерня плавно скользила сквозь воздух, проводя кончиками бледных пальцев по натянутым под их нажатием проводам. Они трепетали при касании, издавая вязкий, гнетущий звук расстроенных струн и разражаясь снопами ярких всполохов, медленно опадающих вниз под гудящую мелодию.
Жуткий спектакль оборвался ещё более резко, чем начался: костлявая ладонь бесследно растворилась в ветвях дерева, последние искры погасли, а поднятые порывами листья плавно опускались на дорогу. Металлический лязг проводов утих и оставил в воздухе лишь напряжённую, глухую, почти густую тишину, которая давила на что-то в голове.
– Чёрт.
Его рука была в боковом кармане сумки. Внутри, похолодевшие пальцы вцепились в металлическую рукоятку револьвера и держали курок взведённым.
– Сохраняй, чёртово, хладнокровие.
Он плавно отпустил курок и застегнул бессознательно открытую молнию сумки.
Вздрогнув и тряхнув головой в попытке полностью избавиться от злого морока, Клэренс развернулся на пятках и скрылся во дворах домов. Смахивая со лба проступивший от тяжести сумок пот, Клэр шёл на звуки еле различимой мелодии, со стороны которой только недавно появилась покачивающаяся фигура.
Двигаясь к своей цели ему пришлось много плутать, переступать вырастающие на пути ограждения и часто задаваться вопросом: «Какой недоумок проектировал этот город?». Дорога вела петлями и могла неожиданно упереться в глухой двор, заставленный в два ряда машинами и без прохода дальше. Приходилось вздыхать, шептать себе под нос очередное «Проклятье!» и идти назад, выбирать новый поворот и надеяться, что он выведет его к источнику звука.
Демонстрируя небывалое терпение и выдержку, Клэр кружил по улочкам, осторожно крался сквозь грядки и клумбы, пролезал мимо плотно припаркованных машин и пробирался сквозь заваленную игрушками детскую площадку, усыпанную горами рыхлого жёлтого песка. Пару раз он ступал на что-то твёрдое, слышал хруст пластмассы под ботинками и чувствовал лёгкие уколы вины. Потратив десять минут, пройдя метров на двести во дворы от главной дороги и намотав, на деле, порядка километра, обогнув очередное здание, Клэр наконец наткнулся на заветную
